Шанс на мечту (СИ)

– Абсолютно плева-ать! – пропела Сара; её улыбка сияла от радости. – Представь себе: солнце, океан, бары, ночные клубы, потрясающие загорелые мужские задницы, и ни одной заботы на несколько недель.

Сара описывала всё это с такой сладостной и эмоциональной интонацией, что Рэна почувствовала, как внутри неё растёт предвкушение.

– Ну что ж! Поехали?

Сара широко улыбнулась, обнажая идеально ровные белые зубы.

– Полетели!

***

Адам сидел за массивным столом в своём офисе, высоко над городом. Его взор скользил по улочкам раскинувшимися внизу, словно бетонный лабиринт, а он взглядом пытался найти оттуда выход.

Офис находился на последнем этаже одного из самых престижных зданий Майами, и стеклянные стены открывали захватывающий вид на океан и вереницу небоскрёбов, стремящихся ввысь.

Его серые глаза, обычно холодные и пронзительные, выглядели уставшими и воспалёнными: под ними залегли тёмные круги. Чёрные волосы, слегка взъерошенные после очередной бессонной ночи, уже не могли скрыть его усталость. Шрам под левым глазом, оставшийся после аварии, был лишь физическим напоминанием о внутренней боли, которая не покидала его ни на мгновение.

С глубоким вздохом Адам повернулся к столу и попытался сфокусироваться. Всё вокруг расплывалось, словно он смотрел через мутное стекло. Графики и цифры на экране ноутбука, раньше такие чёткие и понятные, теперь казались ему смесью неразборчивых линий и точек. Но он упорно продолжал вытягивать из себя последние физические ресурсы.

– Господин Монтеррей, – раздался мягкий, но уверенный голос, прерывающий поток его мрачных мыслей.

Адам медленно поднял глаза. В дверях стоял Питер Грейсон, глава совета директоров. Монтеррей почувствовал, как внутри него зарождается раздражение – он не любил, когда его отвлекали. Особенно в моменты, когда ему казалось, что всё ускользает из рук. Он никак не мог понять, почему все вокруг не могут просто оставить его в покое. В последнее время к нему постоянно кто-то захаживал, словно проверяя, не помер ли ещё их дотошный босс.

– Питер, чем обязан визиту? – спросил он, стараясь говорить спокойно. Адам поднялся со своего места, чувствуя, как туман в голове мешает ясно мыслить, а в глазах бегают чёрные мошки.

Питер сделал шаг вперёд, его взгляд был твёрд, но заботлив.

– Мы здесь, чтобы обсудить твоё текущее состояние, – начал он, выбирая слова с осторожностью.

Адам нахмурился, его осунувшееся лицо стало ещё более суровым. Он знал, что этот разговор неизбежен, но никак не ожидал, что это произойдёт сейчас. Почему сегодня все обрушились на него?

– Моё состояние? – голос прозвучал резче, чем ему хотелось. – Если вы намекаете на мои решения в последние месяцы, то могу заверить, что всё под контролем.

– Адам, мне не хочется тебя обижать, но уже не под контролем, – Питер попытался смягчить удар, но его слова были твёрдыми. – Мы понимаем, что тебе всё ещё тяжело. Но дело не только в этом. Скоро ты сгоришь, и от тебя ничего не останется. Мы работаем с тобой уже много лет и твоё текущее состояние нас беспокоит. Мы всё обсудили и пришли к решению, что тебе нужно время для восстановления.

– Мы? – Адам поднял чёрную бровь. – Хочешь сказать, что члены совета обсуждают за моей спиной состояние начальства вместо рабочих вопросов?

Седеющий низкий мужчина подошёл ещё ближе.

– Ты знаешь, что я отношусь к тебе как к собственному сыну, поэтому прошу, дай мне помочь.

Адам отвёл взгляд. На мгновение он позволил себе слабость – воспоминания вновь захлестнули его, и шрам под глазом словно запульсировал от боли. Он знал, что Питер прав, но при этом понимал, что каждая минута отдыха будет для него пыткой. Ему нельзя расслабляться.

– Я не могу себе этого позволить, – наконец выговорил он, пытаясь восстановить свой привычный контроль. – Я уже сказал об этом Марку сегодня утром.

– Ты не можешь позволить себе продолжать в том же духе, – Питер не отводил взгляд от лица парня. – Ты важен для компании, для нас. Твой отец...

– Ах, вот оно что! Значит, Марк всё уже решил. Иначе и быть не могло, – холодно отозвался молодой Монтеррей. Отец уже месяц высказывал своё недовольство его работой.

– Мы не хотим потерять тебя. Ты должен взять отпуск. Начиная с сегодняшнего дня. Две недели. Сам понимаешь, всё решено.

Адам почувствовал, как напряжение в груди усилилось. Для него идея отдыха казалась абсурдной – сейчас, когда он должен контролировать каждый шаг, каждую мелочь. Даже после работы он изматывал себя в спортзале, доводя тело до изнеможения, словно пытался наказать себя за то, что остался жив. И теперь ему предлагают сидеть сложа руки?

– Но… – начал он, но голос был слабым. Перед ним стоял Питер. Решение членов совета, и особенно отца, не оставляли ему выбора.

– Ты должен, – произнёс Питер. – Ты пережил страшное, и до сих пор не восстановился.

– К чему всё это? Прошло полтора года. Я ходил к психологу.

– Очевидно, он тебе не помог.