Шанс на независимость

Комиссар прислушался, положил телефон на стол, взялся за графин с водой.

«Нам теперь отсюда не выйти», — мысленно прокомментировал событие Ылтыын.

«У нас В-порталы, — успокоил его Роман. — Уйдём отсюда в любой момент. Но я бы очень хотел встретиться с месье Гловитцем».

«Этот тип будет звонить ему ещё раз?»

«Можно заставить».

«Давай найдём кабинет Гловитца».

«Чего его искать? Он на седьмом этаже».

«Открыть его ты сможешь?»

«Нет».

«И я нет, — признался Ылтыын. — Я не «медвежатник». Кстати, почему терминал телепортатора установлен не в кабинете Гловитца? Неужели здесь все работают на АПГ?»

«Вряд ли, хотя стоит задуматься. Интерпол даёт исключительную возможность связи с другими агентами АПГ и свободу перемещения из страны в страну. Рептилоидов здесь достаточно. Хотя ты прав: у главного контрразведчика Ассоциации всё равно должен быть свой терминал».

«Может, всё дело в том, что мы не настроились точно на его кабинет? Представили центр и прыгнули».

«Может быть».

«Давай попробуем настроиться на резиденцию Гловитца. Не получится — вернёмся в здание прежним путём».

Роман помедлил, глядя, как комиссар Мюрат дрожащей рукой наливает себе воду из графина в чашку и пьёт. Не хотелось насиловать его психику ещё раз, но другого выхода не было.

Он вынул из ослабевшей руки Мюрата чашку, сказал ему на ухо:

— Звони Гловитцу ещё раз!

Комиссар дёрнулся, вытаращив глаза, огляделся, увидел гостей.

— Вы… здесь?!

— Звони! — Роман сунул ему айфон.

Глаза Мюрата снова стали стеклянными. Он ткнул пальцем в сенсорную панельку телефона, прижал трубку к уху.

— Пусть приедет, у тебя секретное донесение!

— Месье Гловитц? Э-э… у меня для вас секретное донесение, приезжайте…

Роман отобрал телефон у потеющего комиссара, сказал твёрдо, добавив раппорт:

— Спи!

Мюрат послушно закрыл глаза и опустился на пол, повторив недавний свой опыт.

— Теперь попытаемся пробраться в кабинет Гловитца, — сказал Роман. — После этого сообщения он просто обязан появиться в центре, чтобы выяснить, что происходит.

— Кабинет ноль ноль семь.

— Я помню.

— Чистый Джеймс Бонд. Любят местные полицейские Флеминга.

— Постарайся сосредоточиться на кабинете Гловитца.

— Не промазать бы.

Роман расправил плечи, представил в воображении точный адрес выхода и активировал В-портал.

2

В сложной системе взаимосвязей и сфер влияния высшего российского эшелона власти министр внутренних дел не всегда являлся фигурой номер три — после президента и премьер-министра. С начала двадцать первого века сложилось, что вслед за первыми лицами государства следовали: спикер парламента, председатель Совета Федерации, министр финансов и председатель Совета безопасности, а уж потом — руководители спецслужб и силовых ведомств. Да и то министр внутренних дел при этом не играл большой роли, служа скорее своеобразным «мальчиком для битья». Если надо было кем-то жертвовать или кого-то подставить под огонь критики и гнев общественности, первым в списке претендентов шёл именно глава МВД.

В две тысячи шестнадцатом, после того как в течение одного года сменилось сразу три министра, Генеральный Поводырь земной цивилизации принял решение сделать российским Поводырём не министра образования, как это было при его предшественнике, а министра внутренних дел. И уже в сентябре, после гибели Фурсенюка на Байкале и его заместителя Метельского в Москве, чья неожиданная смерть в недрах министерства произвела на электорат большое впечатление, недавно назначенный на пост министра МВД Рогожкин Виктор Фёдорович внезапно занемог, и его место занял Есенберлин Иван Теофильевич. Бывший заместитель. Сорокапятилетний генерал. Далёкий родич известного писателя. А на самом деле — рептилоид, потомок неземных лабиринтоподов, чей облик был довольно близок человеческому.

Разумеется, он скрывал свой натуральный вид под трёхмерным голографическим маскером, и все знали Ивана Теофильевича как узкоплечего, но массивного блондина с рыбьими глазами и толстой шеей. О деловых же качествах генерала предпочитали не говорить: у него были, по слухам, крепкие связи «с кем надо». Говорили больше об успехах ведомства по борьбе с коррупцией, хотя на самом деле при новом министре коррупция не отступила, а приняла иные формы.

Бандитов и людей с криминальным прошлым в ряды полиции-милиции брать перестали, зато кресла руководителей МВД заняли такие же «акулы», о прошлом которых нельзя было говорить даже шёпотом, а тем более — в общественных местах и по ТВ. Лишь некоторые бесстрашные журналисты изредка пытались разобраться в коррупционных скандалах, после которых из органов беспощадно изгонялись исполнители, «шестёрки» и «стрелочники». Начальники отделов внутренних дел, причастные к этим скандалам, неожиданно поднимались выше по служебной лестнице.

И всю эту «рыцарскую войну с криминалом» возглавлял самый настоящий оборотень в погонах, далёкий от всего земного, но твёрдо знающий свою цель: привести «российское общественное стадо к алтарю покорности».