Шанс все изменить

Когда она дотянулась, пальцы у нее дрожали. Она обводила очертания его мышц; жесткие завитки волос у него на груди щекотали ее ладони. Леон был идеальным мужчиной. Но, конечно… все ее представления об идеальном мужчине были выстроены вокруг его образа. Она всегда хотела именно его, и только его.

Он придерживал ее за затылок, делая поцелуй глубже, вторгался языком внутрь, неторопливо пробуя ее на вкус. Другой рукой он сжал ее ягодицы, глубоко впиваясь в плоть, властно, как собственник. Эта хватка давала понять, что мужчина знает, чего хочет. Леон хотел ее.

Не важно, кого он хотел в прошлом. Сейчас, именно сейчас, он выбирал Розу.

Она плотно зажмурилась, вкладывая в поцелуй все, что могла. Она не знала, что делает. У нее не было никакого опыта в обольщении. Она не знала ничего, кроме своей страсти. И сомневалась, что в мире нашлась бы другая женщина, которая так же пылала бы страстью к Леону Каридесу, как она. Сомневалась, что найдется женщина, так жаждущая любого другого мужчину. Она ждала этого мгновения пятнадцать лет. И если ей не хватало опыта, она с лихвой восполняла его желанием.

Столкнув рубашку с плеч Леона, она залюбовалась тем, как великолепно он сложен. В мире не могло быть другого такого красивого мужчины. По крайней мере, настолько идеально слепленного для нее. Она снова зажмурилась, чтобы из глаз не полились слезы. Нервы и эмоции грозили задушить ее, сжимая горло.

Она не знала, что такое желание вообще существует. Пока желание было абстрактной фантазией, казалось, что его можно контролировать. В реальности она не контролировала ничего. Ее желание было лесным пожаром, который сметал все на своем пути. Восхитительным, пьянящим… в тысячу раз сильнее, чем она могла вообразить.

Но все происходило куда быстрее, чем Роза ожидала. Рука Леона, лежавшая у нее на ягодицах, теперь скользнула между бедер, дразня влажные складочки, разжигая ее желание настолько, что она едва могла дышать. Если он сдвинет руку еще чуть-чуть выше, то она сорвется с обрыва… всего лишь от простого прикосновения, от поцелуя…

В ее мире не осталось ничего, кроме Леона. Ничего, кроме нее самой. Они вдвоем – и желание, которое искрилось между ними, жаркое и неконтролируемое.

Леон зарычал, проводя ладонью вниз по ее бедру, и подхватил ее, заставляя обнять себя ногами, прижимая ее влажный жар к своему твердому члену. По телу Розы разошлись волны удовольствия; она ахнула. Леон понес ее из ванной в спальню, на кровать.

– Вода… – растерянно сказала она.

– М-м-м, да, мы же не хотим устроить потоп, – отозвался Леон, укладывая ее на кровать, и отошел, чтобы выключить воду.

В этот момент у Розы была возможность задуматься. Возможность собраться с мыслями. Убежать. Она осталась на месте.

Леон появился минуту спустя; его фигура заполняла дверной проем – широкие плечи, мускулистая рельефная грудь и узкая талия; завораживающее воплощение мужественности. У Розы перехватило дыхание.

А потом ее внимание приковали четкие очертания твердого члена под его джинсами. Стопроцентное доказательство того, что Леон действительно ее хотел.

Роза прикусила губу; нервы зашкаливали.

– Вот и снова это выражение лица, – ласково сказал Леон. – Пожалуйста, агапе, не бойся меня. – Он подошел ближе к кровати, взялся за застежку джинсов, но остановился. – Я хочу только сделать тебе хорошо. Создать для нас общее воспоминание. Хочу… хочу почувствовать тебя рядом.

Роза попыталась заговорить. Сказать, что тоже этого хочет. Но она уже чувствовала Леона ближе, чем когда-либо. Слова не давались ей; голос отказывался работать. Она не могла вытолкнуть ни звука через сжавшееся горло.

– Иногда мне кажется, что ты тоже потеряла память, – сказал Леон, медленно расстегивая джинсы. У Розы едва не остановилось сердце.

– Нет, вовсе нет. Просто… ты изменился. Все изменилось.

– Прости. – Леон столкнул джинсы с узких бедер, обнажая твердый член. Он был так красив. Откровенно мужественный. И такой… большой.

– За что? – сумела выдавить Роза из пересохшего горла.

– За то, каким я был раньше.

Леон наконец присоединился к ней на постели, немедленно придвинулся, притягивая ее обнаженное тело к своему. Его член был твердым и невероятно горячим на ее коже. Ощущение было незнакомым. И восхитительным. Леон оглаживал все изгибы ее тела своими теплыми большими ладонями, и это успокаивало. Роза больше так не нервничала. Но ее переполняло желание. Беспокойная, всеобъемлющая, смутная боль, которая грозила лишить ее последних сил. Если только она не получит больше… больше Леона.

– Что тебе нравится? – спросил Леон низким, глубоким шепотом, от которого кровь быстрее понеслась по венам.

– Ты, – сказала она. Это была чистая и глубокая правда.

– Но тебе должно нравиться что-то конкретное.

– Все, что ты делаешь. Все, что ты есть… этого я и хочу. Всегда хотела. – Признания лились из глубин ее души. И Розе даже не было стыдно.

– По-моему, ты ко мне слишком добра. Тебе бы стоило заставить меня уговаривать тебя. Или даже умолять. – Он придвинулся ближе и прижался жарким, открытым поцелуем к ее шее.