Шансон для Анны

Анатолий брал Зинаиду снова и снова, стараясь наверстать упущенное время, годы. Поляков не помнил многое, его словно выкидывало каждый раз, в тот момент, когда они оба одновременно достигали пика наслаждения и летели в бездну счастья, своего маленького рая. Каждый раз он прибывал в пространстве вне времени, в другом измерении... в рае...

Зине хотелось запомнить всё - каждую мелочь, каждый вздох, слово. Всё что происходило между ней и Анатолием в это вечер, чтобы потом в больнице вспоминать эти моменты. Но время быстротечно и сказка закончилась...

Зинаида поднялась, её взгляд остановился на теле Толика. Вся спина в шрамах, в отверстиях от пуль, ожогах.

- Что это? - женщина провела пальцем по самому большому шраму.

- Издержки профессии, - Полякову не нравилось, что они затронули эту тему.

Он повернулся на спину, дёрнул её за руку.

- Теперь-то ты уйдёшь от мужа?

- Нельзя...

- Почему нельзя? Почему, чёрт побери? - заорал Анатолий. - Только не надо мне опять впаривать про то, что ты не хочешь рушить две семьи...

- Не ори, пожалуйста... Есть множество причин... И дело уже даже не в семьях...

Зинаида встала, обернулась в простыню, пошла в ванную.

Она долго стояла под душем и даже не хотела анализировать, что только что произошло. В данный момент она принимала ситуацию такой, как она есть. Теперь Зина наслаждалась каждым мгновением, каждой секундой подаренной ей жизнью. Она старалась не думать, что будет дальше, ей не хотелось тратить на это драгоценный минуты.

- Господи, благодарю Тебя ... - прошептала Зина.

Она закрыла воду, вышла из душа, обмотала полотенце вокруг тела и вышла из ванной. Анатолий был уже одет.

- Ты хотела поговорить?

Зинаида сразу напряглась. По-видимому, Поляков что-то почувствовал, подошёл к ней заглянул в лицо.

- Говори, - немного грубо приказал он, расценив её испуг по-своему.

- Дай мне слово... нет не так... - Зина замолчала, подбирая нужные слова. - Мне предстоит тяжёлая операция... Сложная... Я не знаю, что будет дальше, смогут ли мне помочь врачи... Я бы очень хотела, чтобы всё закончилось хорошо...

Она вспомнила слова врача:

- С каждым днём шансов на положительный исход остаётся мало...

Анатолий крепко прижал её к себе.

- Зина я не понимаю...

- Я чувствую, что операция не поможет... Алик... у меня рак...

Анатолий замер.

- Я не дам тебе уйти сейчас, когда ты наконец-то стала моей! Ты слышишь меня я найду врачей... В Израиле, в Германии... мы поедим в Израиль, там тебя вылечат...

- Никуда мы не сможем поехать, ни в какой Израиль... Ничего не надо... Я прошу тебя только об одном - поклянись, что, если со мной что-нибудь случиться ты не оставишь Аню. Ты поможешь ей... когда она будет нуждаться в помощи...

Он прижался лицом к её лицу, чтобы она не увидела его слезы. Перевёл дыхание, поднял голову и заглянул ей в глаза.

- Я всё сделаю, - смерившись, прошептал Поляков.

***

Аня ложкой мешала в чашке песок, смотря в стенку невидящим взглядом, и улыбалась.

- Ты влюбилась? - невесело спросила Зинаида, отвлекая дочь от мыслей. - Не надо тебе с Сергеем встречаться. Это только в кино всё красиво, а в жизни... а в жизни сказок не бывает, так же, как и принцев. Не выйдет у вас ничего, слишком разные вы...Да и Людмила не позволит...

Аня нахмурилась.

- С чего ты взяла, что в Сергея?

- Видела вас...

- Да нет, я не влюбилась, - Анька насторожено посмотрела на мать. - Он только меня до дому проводил.

- Доченька, я тебя очень люблю и хочу, чтобы ты была счастлива...

И больше не сказав не слова, Зинаида убрала со стола грязные чашки, вышла из кухни.

Глава пятая

Он прохаживался по пустому коридору и ждал. Только это теперь и оставалось. За эти два года Анатолий так и не смирился с неизбежным. Он не хотел верить, что Зинаиде уже ничего не поможет. Слишком больно было терять её вновь. Мир вокруг него словно перевернулся, Поляков смотрел на всё безразличным взглядом и даже деньги, которые он так любил, утратили былую ценность.

Его многодневная небритость и уставший вид бросались в глаза окружающим. Но на Полякове неизменно всегда была кожаная чёрная куртка, строгие классические брюки и белая рубашка. Внешне он никак не проявлял свою боль и тоску, хотя в душе всё сжималось от ожидания худшего. Не привык Толик демонстрировать свои чувства. Только с Зиной он мог быть настоящим - любящим мужчиной, способным на искренние чувства и поступки, а для окружающих он оставался холодным, равнодушным - Поляковым Анатолием Васильевичем.

Анатолий ушёл из семьи забыл про жену, про сына. Каждый день в белом халате, с ворохом пакетов он несся по коридору, боясь не успеть. И как только приближался к палате номер три, страх поднимался огромной волной, накрывая сознание. Поляков застывал на месте, а потом бесцельно бродил по коридору так и не решившись открыть дверь.