Шансы. Том 1

Глаза Кэрри расширились.

— Бабушка Элла умерла?

— Бабушка Элла умерла? — передразнил ее Лерой. — Да, именно это она и сделала, так что я не собираюсь торчать здесь ни одного лишнего дня. Думаю совершить путешествие в Калифорнию. — Он завращал глазами, дурашливым голосом пропел:

— Море и солнце, к вам едет Лерой!

Она смотрела на него во все глаза.

— Значит, я свободна? Лерой усмехнулся.

— Детка, ты — мой билет до Калифорнии. Я продаю тебя.

Кэрри в ужасе попятилась.

— Ты не сделаешь этого.

— Да ну? Ничего, сама увидишь. И веди себя как следует, не то мне придется перед отъездом перерезать твою нежную шейку.

Он говорил абсолютно серьезно. Лерой заставил ее одеться, выложил на покрытую жиром тарелку жареного цыпленка, подождал, пока Кэрри его съест, а затем, крепкой хваткой вцепившись в ее руку, потащил девочку в соседний дом, где какая-то расплывшаяся толстая женщина осмотрела ее со всех сторон и ощупала так, будто Кэрри была обыкновенным куском говядины.

— Лисси, тебе не придется жалеть об этой покупке, — обратился к ней Лерой. Положив руку на плечо Кэрри, он легким движением разорвал ветхую ткань платьица. — Посмотри на эти сиськи, на эти ноги, на ее маленькую сочную письку!

Кэрри отшатнулась в сторону.

— А откуда мне знать, как она станет себя вести? — с подозрением осведомилась Лисси.

— О, с этим проблем не будет, — легко уверил ее Лерой. — Никакой другой работы она не знает. А потом, ей нравится это. Тебе нужно будет только кормить ее и не выпускать из комнаты. Больше никаких забот.

— Н-ну, не знаю… — Лисси колебалась.

— Да чего там. Смотри, какая она молоденькая. Ты заработаешь на ней целое состояние.

— Сколько ты за вес хочешь?

— Думаю, что на сотне долларов мы сойдемся. Она вернет их тебе через пару недель — а там пойдет чистая прибыль.

Лисси деловито прищурилась.

— Пятьдесят, Лерой, и это самая высокая моя цена.

— Дерьмо! — Лерой начал выходить из себя. — Ты что, хочешь и на мне нажиться?

— Можешь идти, если тебя это не устраивает.

— Семьдесят пять!

— Пятьдесят.

— Шестьдесят, — выдохнул он. Лисси подумала.

— Пятьдесят пять — и мы договорились. Они обменялись рукопожатием, и деньги перешли от Лисси к Лерою. Он тут же направился к выходу, ни с кем не попрощавшись.

Лисси еще раз окинула взглядом фигурку девочки.

— Уж больно ты тоща, — констатировала она. — Нужно будет тебя подкормить. Пошли, я покажу тебе твою комнату. Думаю, что ванна тебе тоже не помешает.

В заведении Лисси жизнь показалась Кэрри все же чуточку повеселее. Кормили здесь регулярно, туалеты были чистыми, а комната, в которой Кэрри запирали на ключ, по сравнению с прежней выглядела просто роскошней.

Жили здесь и другие девушки. Поначалу Кэрри не разрешалось даже видеться с ними, но через пару месяцев, когда она уже давно возместила хозяйке связанные с ее приобретением расходы, Лисси сдалась и позволила ей сделать несколько упоительных глотков свободы.

Ей нужно было бы бежать. Но Лерой оказался прав: бежать ей некуда. Она превратилась в проститутку, и ничто уже не в состоянии было изменить этот печальный факт. Он перекрыл все пути отступления в Филадельфию или в особняк мистера Даймса. Жизнью Кэрри сделалась проституция, и, как совершенно разумно заметила одна из девушек, почему бы в таком случае и ей самой на этом не подзаработать?

Вскоре она решилась подойти к Лисси.

— Я хочу иметь собственную долю того, что зарабатываю, — требовательно заявила она хозяйке.

Та рассмеялась.

— Что ж ты так долго молчала, а?

К пятнадцати годам Кэрри сумела накопить кое-какую сумму. Со своей пышной грудью, красивыми длинными волосами и восточным разрезом глаз она и в самом деле была весьма привлекательной.

Лисси с пониманием отнеслась к словам Кэрри, когда та заявила, что уходит. Радости хозяйка, конечно, не испытывала, но поделать ничего не могла.

Кэрри решила пойти к Флоренс Уильяме, являвшейся самой процветающей содержательницей борделей в Гарлеме. Та жила в прекрасной квартире на Сто сорок первой улице вместе с тремя собственными девушками и после первого же взгляда на Кэрри тут же с радостью согласилась предоставить ей комнату. Они договорились, что в качестве платы за один сеанс Кэрри будет брать с клиента двадцать долларов, из которых пять пойдет в уплату Флоренс за жилье.

Комната показалась Кэрри раем. Удобная кровать под белым покрывалом и с белым же телефоном на столике рядом. В углу — ванна из фарфора и стопка чистых полотенец, которые меняла горничная после каждого клиента.

Горничная! То, чем Кэрри зарабатывала себе на жизнь, не приносило ей ни малейшего удовольствия, однако условия здесь были, без сомнения, более приемлемые.

Девушки у Флоренс встретили ее довольно дружелюбно. И уж совсем поразительным оказалось то, что две из них оказались белыми. А вскоре Кэрри выяснила, что и половина посетителей тоже белые. Это ошеломило ее. Она и представить себе не могла, что белые мужчины тоже будут за это платить — солидные, уважаемые белые люди, с приличной работой, любящими женами и прочими радостями жизни.

Когда она поделилась своим удивлением с подругами, те только рассмеялись.