Шантаж

На первый взгляд Лафкин ничем не отличался от араба, жителя египетской столицы. На нем были свободного покроя белые слаксы, легкий пиджак цвета хаки, мягкая белая фетровая шляпа, надвинутая на лоб и спасавшая его от палящего солнца, из-под которой виднелись большие темные очки. Они помогали уберечься от солнца и к тому же скрывали от посторонних его глаза. Лицо и руки Лафкина были загорелыми, а коротко подстриженные темные волосы могли свидетельствовать о том, что он если и не местный житель, то, во всяком случае, не чужак в этой стране. Кроме того, он говорил на прекрасном арабском языке и с необыкновенной легкостью передвигался на всем пространстве от Бейрута до Каира и Дамаска.

Лафкин снимал номер в отеле «Эль-Нил», что возвышался на самом берегу одноименной реки. Немного посидев в кафе, он решил пройти пешком шесть переполненных людьми и машинами кварталов, и примерно на полпути к отелю к нему подошел высокий тощий иностранец, говоривший на ломаном английском. Они были знакомы с давних пор, доверяли друг другу и продолжили путь вместе, стараясь, однако, держаться на некотором отдалении, чтобы со стороны не показаться кому-нибудь старыми друзьями.

— У нас есть сведения, что все случится сегодня вечером, — тихо произнес иностранец, прикрывая глаза широкополой шляпой.

— Почему?

— Сегодня вечером в посольстве устраивают прием.

— Да, я знаю.

— Так вот, прекрасный повод для операции. Оживленное движение машин, много людей и так далее. Бомба будет заложена в фургоне.

— В каком именно? — поспешил уточнить Лафкин.

— К сожалению, нам это неизвестно.

— Что-нибудь еще?

— Нет, это все, — тихо ответил его собеседник и мгновенно растворился в разноликой толпе.

Лафкин вошел в отель и выпил в баре стакан холодной пепси-колы, лихорадочно раздумывая над тем, что делать дальше. Конечно, нужно было бы немедленно связаться с Тедди Мэйнардом, сообщить ему последнюю новость, но Тедди почему-то молчал. Прошло уже четыре дня после их последнего разговора в штаб-квартире ЦРУ, а директор так и не удосужился связаться с ним и дать хоть какие-то указания. У них такое бывало уже неоднократно, и Лафкин понимал, что если Тедди не собирается вмешиваться в какие-то дела, то, стало быть, развитие событий его устраивает. Тем более что Каир в эти дни превратился в чрезвычайно опасное место для выходцев из западных стран и вряд ли кто посмеет обвинять ЦРУ в том, что американцы не предотвратили террористический акт. Конечно, все станут орать, показывать друг на друга пальцами, находить веские основания для оправдания собственных просчетов, но пройдет немного времени, и все забудется. На носу президентские выборы, а избирательная кампания сейчас в самом разгаре. Кто вспомнит о несчастных жертвах арабских террористов в далеком Каире? Американцы давно привыкли, что их убивают, похищают, взрывают и вообще ненавидят во всех арабских странах. Достаточно посмотреть новости — по телевизору круглые сутки показывают террористические акты, моря крови, трупы, — чтобы понять: мир либо совсем свихнулся, либо находится на грани помешательства. Люди устали от трагедий и кризисов, они легко проглотят то, что произойдет сегодня вечером в американском посольстве в Каире.

Допив пепси-колу, Лафкин поднялся в свой номер и подошел к окну, выходящему как раз на американское посольство. Правда, само здание было скрыто домами, так как находилось примерно в миле от отеля, зато хорошо была видна потемневшая от времени и палящего солнца крыша посольства. Он пододвинул к окну кресло, взял журнал и стал терпеливо ждать начала огненного фейерверка.

* * *

Грузовик представлял собой двухтонный панельный фургон марки «Вольво», от пола до потолка нагруженный тремя тысячами фунтов взрывчатки, произведенной в Румынии. Обе стороны фургона были украшены зазывной рекламой хорошо известной в Египте фирмы, специализирующейся на поставках продовольствия почти во все западные посольства. Именно поэтому оставленный в подземном гараже фургон не вызвал поначалу никаких подозрений у службы охраны посольства. Все охранники из числа морских пехотинцев США хорошо знали этот фургон и весьма доброжелательно относились к его водителю — большому, грузному, всегда добродушно улыбающемуся египтянину по имени Шейх. Он почти каждый день приезжал в посольство, привозил продукты, выгружал их и отправлялся по другим делам, добродушно помахивая охранникам рукой. Сейчас его бездыханное тело покоилось на полу фургона между ящиками со взрывчаткой.

Взрыв прогремел ровно в двадцать минут одиннадцатого, после нажатия на кнопку пульта дистанционного управления, который находился в руках укрывшегося на противоположной стороне улицы террориста. Он тут же спрятался за корпусом стоявшей рядом с ним машины и в ужасе закрыл руками голову.