Шантаж

Лэйк закончил речь под бурные, долго не смолкавшие аплодисменты и снова стал энергично пожимать руки окружившим его сторонникам. После этого Си-эн-эн переключила камеры на свою студию и в течение следующих пятнадцати минут пережевывала сенсацию, свидетелями которой стали миллионы телезрителей.

Тедди щелкнул кнопкой, и на экране появилось другое изображение.

– А это уже законченный продукт, – сказал он. – Первое его испытание.

На экране появилась разработанная в недрах его управления политическая реклама в поддержку Аарона Лэйка. На экране замелькали кадры, отснятые в Китае. Несколько китайских генералов пристально наблюдают за военным парадом – длинные шеренги военных, чеканя шаг, демонстрируют полную готовность выполнить любой приказ военного командования и руководства своей страны.

– «Вы думаете, мир стал безопасным?» – прозвучал за кадром тревожный вопрос диктора, обращенный к миллионам соотечественников.

Картинка мгновенно изменилась, и на экране появились кадры военных парадов в Ираке, Ливии, Сербии и Северной Корее. Даже бедный Фидель Кастро не был обойден вниманием репортера, хотя его изрядно ослабленная недоеданием армия уже не производила столь угрожающего впечатления, как раньше.

– «Наша армия, – продолжал нагнетать тревогу диктор, словно война уже началась, – сейчас не в состоянии выполнить задачи, аналогичные тем, которые она выполняла в девяносто первом году в Персидском заливе».

Вслед за этим на экране появились беснующиеся толпы возмущенных индийцев, а чуть позже – столь же воинственных пакистанцев.

– «Китай хочет во что бы то ни стало присоединить к себе Тайвань, – продолжал угрожать диктор, пока китайские солдаты со свирепыми лицами бодро чеканили шаг. – Северная Корея с таким же упорством стремится к захвату своих южных соотечественников, – надрывно звучал голос на фоне лязга танков, идущих по центральным улицам Пхеньяна. – Соединенные Штаты всегда были для них вожделенной целью, а сейчас стали к тому же легкой мишенью».

Голос резко изменился, и на экране появился зал конгресса, где проходило одно из слушаний по военному бюджету. На трибуне стоял увешанный орденами и медалями генерал, докладывавший членам подкомитета ситуацию с расходами на оборону.

– «Вы, члены конгресса, – жестко чеканил он каждое слово, – с каждым годом уменьшаете расходы на оборону.

Бюджет нынешнего года не стал исключением. Сейчас он гораздо меньше, чем расходы на оборону пятнадцать лет назад.

Вы требуете, чтобы военные были готовы к боевым действиям в Корее, на Ближнем Востоке, а теперь еще и в Восточной Европе, но сами постоянно урезаете ассигнования. Ситуация просто критическая».

Экран телевизора неожиданно погас, и только прежний угрюмый голос продолжал звучать в динамиках:

– «Двенадцать лет назад в мире было две сверхдержавы.

Сейчас нет ни одной».

Экран снова вспыхнул, на нем появилось красивое и внушающее доверие лицо Аарона Лэйка.

– «Лэйк, пока еще не поздно!» – прозвучал уже ставший известным лозунг самого таинственного кандидата в этой президентской гонке.

– Что-то не нравится мне этот ролик, – прокомментировал Йорк после небольшой паузы.

– Почему?

– Слишком много негатива.

– Вот и хорошо. Становится немножко тревожно, не правда ли?

– Не то слово. Ужас охватывает от безысходности.

– В этом все и дело, – обрадовался Тедди. – Через неделю мы наводним такой рекламой все телеканалы, и все мягкотелые противники Лэйка будут визжать от страха. А вслед за ними забеспокоятся и рядовые избиратели. Это поможет им сделать окончательный и к тому же нужный нам выбор.

Только сейчас Йорк понял всю глубину хитроумного плана, который созрел в голове его шефа. Люди действительно будут напуганы до такой степени, что воспримут Лэйка как единственного спасителя нации. Страх и ужас – вот главные аргументы, на которых строит все свои расчеты директор ЦРУ.

В каждом крыле огромного здания тюрьмы «Трамбл» было по одной комнате для просмотра телепередач. Там стояли телевизоры и по нескольку рядов стульев. Поначалу были даже пульты дистанционного управления, но потом их унесли, чтобы не было споров по поводу того, какую передачу смотреть.

Надзиратели выбирали тот или иной канал по собственному усмотрению. Кем-то давно заведенные правила внутреннего распорядка запрещали обитателям тюрьмы иметь телевизоры в своих комнатах.