Шапка

Вот и весь разговор. Тишка уходит, а Ефим опять варит кофе и жарит яичницу, теперь уже себе и Кукуше. А как только Кукуша ушла, посуду помыл и - к столу, чтобы написать за день свои четыре страницы, такая у него в среднем дневная норма.

Сейчас он только что приступил к работе над новым романом. Вернее, даже не приступил, а вложил в машинку чистый лист финской бумаги (ее недавно выдавали в Литфонде), написал вверху "Ефим Рахлин", написал посередине название "Операция" и задумался над первой фразой, которая ему всегда давалась с большим трудом. Хотя сюжет был обдуман полностью.

Сюжет (опять медицинский) развивался где-то посреди Тихого океана на исследовательском судне "Галактика". У одного из членов экипажа приступ аппендицита. Больной нуждается в немедленной операции, а делать ее некому, кроме судового врача. Но все дело в том, что именно он-то и заболел. Конечно, узнав о случившемся, хорошие люди во Владивостоке и в Москве обмениваются радиограммами, связываются с капитанами судов, те, естественно, тут же меняют курс и идут на помощь, но им, как во всех романах Рахлина, противостоят силы природы: шторм, туман, дождь и обледенение. Короче говоря, больной доктор принимает единственно возможное решение. Взяв ассистентом штурмана, который держит зеркало, доктор сам делает себе операцию. Но хорошие люди в это время тоже не сидят сложа руки. Как раз к концу операции к борту "Галактики" подходит флагман китобойной флотилии "Слава". Врач флагмана, рискуя жизнью, добирается до "Галактики", поднимается со своим чемоданчиком по веревочной лестнице, однако операция уже позади.

"Ну что ж, коллега,- осмотрев шов, говорит прибывший,- операция проведена по всем правилам нашего древнего искусства, и мне остается вас только поздравить".

"Тсс!" - приложив палец к обескровленным губам, шепчет прооперированный и включает стоящий на тумбочке рядом транзисторный приемник "Романтика".

Дело в том, что у него как раз сегодня день рождения и радиостанция "Океан" по просьбе его жены передает любимый романс доктора "Я встретил вас, и все былое...".

Написав название романа "Операция", Ефим задумался и попытался себе представить, как будет выглядеть это слово, если его изобразить по вертикали. Дело в том, что названия всех его романов последнего времени всегда состояли из одного слова. И не случайно. Ефим давно заметил, что популяризации литературных произведений весьма способствует включение их названий в кроссворды. Составители кроссвордов являются добровольными рекламными агентами, которых иные авторы недооценили, называя свои сочинения многословно, вроде "Война и мир", "Горе от ума" или "Преступление и наказание". В других случаях авторы оказались дальновиднее, пустив в оборот название "Полтава", "Обломов", "Недоросль" или "Ревизор".

Ефим втайне гордился тем, что сам, без посторонней подсказки открыл такой нехитрый способ пропаганды своих сочинений. И время от времени пожинал плоды, находя в кроссвордах, печатавшихся в "Вечерке", "Московской правде", а то и в "Огоньке", заветный вопрос: "Роман Е. Рахлина". И тут же, подсчитав количество букв, радостно вписывал: "Лавина". Или "Скважина". Или (было у него и такое название) "Противовес". Слово из восьми букв "Операция" тоже для этой цели весьма годилось. А кроме того, подходило и для своеобразной шарады, которая только что пришла ему в голову. У него даже дух захватило, и он сначала записал шараду на отдельном листе бумаги, а потом позвонил Кукуше на работу:

- У тебя пара минут найдется?

- А что? - спросила она.

- Слушай, я придумал шараду. Первые пять букв - крупное музыкальное произведение, вторые пять букв - переносная радиостанция, а все вместе будущий роман Рахлина из восьми букв.

- Лысик, не морочь мне голову, у меня через пять минут запись.

- Ну хорошо, хорошо,- заторопился он.- Я тебе не мешаю. Я тебе только скажу, первая часть - опера...

- Лысик,- завопила Кукуша,- иди ты в ... со своей оперой.- К указанному адресу Кукуша добавила несколько заковыристых выражений.

Она всегда так высказывалась, и Ефиму это нравилось, хотя сам он подобных слов избегал.

Он положил трубку и посмотрел на часы. Было четверть десятого, а Баранов, если вчера не перепил, может, уже проснулся. Он позвонил Баранову.

К телефону долго не подходили. Он намерился положить трубку, но тут в ней щелкнуло.

- Але! - услышал он недовольный голос.

- Привет,- сказал Ефим.- Я тебя не разбудил?

- Конечно, разбудил,- сказал Баранов.

- Ну, тогда извини, я тебе просто хотел загадать шараду.

- Шараду?

- Очень интересную. Первая половина слова из пяти букв - крупное музыкальное произведение, вторая половина из пяти букв - переносная радиостанция, а все вместе - хирургическое вмешательство из восьми букв.

- Слушай, старик, я вчера в Доме литераторов слегка перебрал, но ты ведь не пил. Ты арифметику давно проходил? Пять и пять сколько будет?

Улыбаясь в трубку, Ефим стал объяснять, что его шарада усложненная и состоит из двух частей, как бы налезающих друг на друга.