Шапками закидаем! От Красного блицкрига до Танкового погрома 1941 года

В конце 20-х годов, когда Советский Союз еще не был готов к освободительным походам, его руководство придавало соответствующее значение созданию предполья вдоль государственных границ. По свидетельству корифея подрывного дела в СССР И.Г. Старинова, в это время были подготовлены к взрывам не только мосты, но и большие трубы, депо, водонапорные башни, высокие насыпи и глубокие выемки, в лесах закладывались тайные склады оружия и взрывчатки, проходил регулярную подготовку личный состав партизанских отрядов, который обучался, в частности, подрывному делу, устройству завалов и преград, установке растяжек. В конце 1929 года только в Киевском военном округе было подготовлено «более 60 подрывных команд общей численностью 1400 человек. Построены десятки складов для взрывчатых веществ и созданы запасы взрывчатки». Подрывники неустанно тренировались, так, «шестидесятиметровый мост через реку Уборть под Олевым был… полностью подготовлен к разрушению при дублированной системе взрывания за две с половиной минуты». К 1941 году в СССР была разработана ТОС – техника особой секретности, говоря современным языком – радиофугасы. Таким образом, все мосты на пути Манштейна или Гудериана можно было поднять в воздух, не выходя из кабинета с надписью «Посторонним вход воспрещен». И немецкие танки просто не доехали бы даже до Немана.

Но в 30-е годы Красная Армия получила горы современнейшего оружия и превратилась в «самую наступающую из всех армий». Само слово «оборона» наполнилось антисоветским содержанием. Мосты и другие объекты были повсеместно разминированы, партизанские базы уничтожены, а большинство «красных партизан» репрессированы как бандиты, готовившие тайные базы для иностранных интервентов. «Все заблаговременно подготовленные на случай войны базы и партизанские отряды ликвидированы, кадры партизан уничтожены, а всякого, кто имел отношение к этому делу, рассматривали как врага народа или пособника врага народа», – вспоминает Старинов.

Присоединив в 1939 году западные области Украины и Белоруссии, Советский Союз получил готовую полосу обеспечения: слаборазвитая сеть дорог, множество рек, болот и лесов – все это «благоприятствовало обороне и созданию заграждений». Даже делать ничего не надо было, сама территория данных районов исключала внезапность нападения и глубокие прорывы противника. Но именно такое состояние театра в корне противоречило советской военной доктрине. Поэтому в этих областях сразу же началось активное строительство новых дорог, мостов, аэродромов, при этом ничего не минируется. Более того, все объекты на старой государственной границе были разминированы.

Старинов вспоминает: «Ознакомившись с подготовкой к устройству заграждений в приграничной полосе, я был просто ошеломлен. Даже то, что удалось сделать в этом отношении в 1926–1933 годах, оказалось фактически ликвидированным. Не существовало больше складов с готовыми зарядами около важных охраняемых мостов и других объектов. Не было не только бригад, предназначенных для устройства и преодоления заграждений, но даже специальных заграждений… Ульяновское училище особой техники… было реорганизовано в училище связи». Когда напали немцы, оказалось, что в армии нет ни мин, ни взрывчатки, ни специалистов по их применению. Смею думать, что в 1933 году страна была лучше подготовлена к оборонительной войне, чем в 1941-м.

Лишь днем 26 июня в район северо-западнее Даугавпилса прибыли подразделения советского 5-го воздушно-десантного корпуса под командованием полковника И.С. Безуглова. Предпринятые им в течение двух дней контратаки с целью выбить немцев из Даугавпилса не дали результатов. Основной причиной этого явилось отсутствие у десантников пушек и слабое прикрытие с воздуха. Десантники вообще не предназначены для ведения такого рода боев, тяжелое вооружение им не положено по штату, поэтому поддерживали атаки «крылатой пехоты» всего шесть орудий.

В последних боях за Даугавпилс принял активное участие и корпус Лелюшенко, который еще 25 июня получил задачу выдвинуться в этот район и не допустить форсирования противником Западной Двины на рубеже Даугавпилс – Краслава. Во время марша из районов Идрицы и Опочки соединения мехкорпуса неоднократно подвергались бомбовым ударам вражеской авиации. Это снижало темпы движения и наносило урон личному составу и материальной части. Пока немцы с воздуха трепали колонны Лелюшенко, советские летчики прилагали все усилия, чтобы разрушить захваченные противником мосты. «С удивительным упорством, на небольшой высоте одна эскадрилья летела за другой с единственным результатом – их сбивали. Только за один день наши истребители и зенитная артиллерия сбили 64 советских самолета», – пишет Манштейн.