Шапками закидаем! От Красного блицкрига до Танкового погрома 1941 года

«С рассветом 27 сентября передовой 26-й уланский полк миновал деревню Сутковице. Впереди обширный склон полого спускался к неширокой речке в полутора километрах от нас. Южнее ее хорошо были видны массы большевистской кавалерии, двигавшиеся в нашем направлении. По дорогам пылили танки и грузовики. На первый взгляд было их около 4 кавалерийских полков и 40 танков. Передовые отряды большевиков достигли реки и прекратили подъем. Майор Станислав Хейниц, не прекращая марша, развернул 26-й уланский полк в колонну эскадронов. Большевики у реки начали спешиваться и устанавливать пулеметы и малокалиберные орудия… В этот момент из тыла прибыл ротмистр Кушинский из штаба генерала Андерса, рядом с ним скакал улан с белым платком на пике. По пути ротмистр кричал: «Приказ генерала! Не открывать огня! Остановить движение!» Выяснилось, что генерал Андерс послал ротмистра Кушинского войти в контакт с большевиками и сообщить им, что мы не желаем с ними драться, а хотим только спокойно проследовать на юг…

Однако Кушинскому не дали поговорить с каким-нибудь высшим командиром. Сразу после его возвращения несколько пулеметов открыли огонь по стоявшему на склоне 26-му уланскому полку. Через минуту между эскадронами начали рваться 20-мм или 30-мм гранаты (?). Огонь пулеметов был неприцельный, но разрывами гранат ранило несколько коней. Майор Хейниц дал команду возвращаться. Эскадроны выполнили поворот кругом и шагом двинулись обратно в деревню. Огонь большевистских пулеметов усилился, стал прицельным, одновременно начали рваться новые серии гранат. Майор дал команду: «Рысью». Когда новые разрывы начали поражать улан, они быстро перешли в галоп, а затем в карьер. Строй смешался, и уже в панике бешено скачущая масса коней влетела в деревню, где как раз спешивался 27-й уланский полк, а 9-й артиллерийский дивизион занимал огневые позиции. Одно противотанковое орудие стояло у дороги на выезде из деревни. Его расчет спал, когда на дороге, вслед за галопирующим в панике 26-м уланским полком, показались 6 большевистских танков. С ротмистром Туским мы разбудили расчет, который начал стрелять и подбил два танка неприятеля. Оставшиеся повернули назад…

26-й уланский полк спешился и занял позиции на окраине леса в 1 км за деревней. Закрепившийся в деревне 27-й полк отбил атаку большевиков с правого фланга, уничтожив 2 или 3 танка. В этот момент другая новая конница численностью около двух эскадронов обошла левое крыло. Ввиду наметившейся угрозы отсечения 27-го и следовавшего за ним 25-го уланского полка от остальных сил бригады, генерал приказал обоим полкам отступить к лесу и присоединиться к 26-му полку. Полки отошли в тыл в величайшем порядке. Рядом 9-й артдивизион демонстрировал пример фантастического мужества, следуя шагом под фланговым огнем большевистских танков. Дивизион не имел уже ни одного снаряда! Кони и наездники бригады смертельно устали. Некоторые кони падали под седлом. Большевики сразу организовали наступление на лес. С фронта они атаковали медленно и вяло. Зато две их кавалерийские группы начали обходить боевые порядки бригады с двух сторон. В связи с угрозой полного окружения генерал приказал 25-му, 27-му полкам и 9-му артдивизиону уничтожить орудия и оторваться от противника, назначив местом встречи лес в районе Райтеровице. 26-й уланский полк должен был прикрывать ретираду и отступить последним. Вместе с ним отходил генерал Андерс со своим штабом.

Это был конец Новогрудской кавалерийской бригады. Связь с 25-м и 27-м полками была полностью потеряна. Группа генерала Андерса с остатками 26-го полка численностью в 200–250 человек продиралась через лесные чащи, преследуемая большевиками, натыкаясь по пути на все новые их отряды. Добравшись до сторожки Зеленый Гай, группа растаяла до 60–100 верховых».

Никто больше к месту сбора не вышел. Генерал распустил отряд и сформировал несколько мелких групп из добровольцев, решивших достичь заветной венгерской земли. В середине дня 28 сентября 32-я кавдивизия после небольшого боя пленила остатки 25-го уланского полка. Здесь, кстати, вторая и последняя половина воспоминаний генерала армии Тюленева: «Ослепленный ненавистью к Советскому Союзу, Андерс пытался задержать продвижение наших войск (?), но, получив сокрушительный удар, бросил своих солдат (??), решив бежать в Венгрию». Что такое элементарное уважение к противнику, наши военачальники с ампутированной честью решительно не понимали.

С вечера 28 сентября войска 4-го кавалерийского корпуса приступили к охране границы от Перемышля до Мшанец.