Шапками закидаем! От Красного блицкрига до Танкового погрома 1941 года

Войска советского Западного фронта в течение августа оставались на занимаемых рубежах, нанося время от времени контрудары на отдельных участках. На правом крыле 22-я и 29-я армии закрепились на восточном берегу Западной Двины от Осташково до Демидово. Южнее оборону до Ярцево занимали 30-я и 19-я армии. Далее, перехватывая основную магистраль Смоленск – Москва, оборонялась в 50-километровой полосе 16-я армия, которую возглавил Рокоссовский. Она прикрывала дорогу на Вязьму и имела в своем составе 5 стрелковых дивизий, 101-ю танковую, заново укомплектованную 1-ю Московскую мотострелковую дивизию и 127-ю танковую бригаду генерал-майора Ф.Т. Ремизова, созданную на базе расформированной 18-й танковой дивизии. На левом фланге закрепились соединения 20-й армии.

Для укрепления положения на Западном фронте и создания более глубокой обороны Ставка приказом от 30 июля сформировала Резервный фронт, командовать им назначили Жукова. В состав фронта вошли 31, 49, 24, 32, 33 и 43-я армии – еще 36 дивизий, занявших ржевско-вяземскую линию обороны. Всего московское направление прикрывали, таким образом, уже одиннадцать армий, около 60 дивизий. Причем 43-я по своему составу была явно ударной: 9 стрелковых и 2 танковые дивизии – 104-я и 109-я.

Советская Ставка в начале августа по-прежнему считала, что основные силы противника будут использованы для овладения Москвой. Ожидалось, что немцы попытаются обойти главные силы Западного фронта с флангов. Поэтому Ставка приказала Тимошенко прочно удерживать Великолукский и Гомельский выступы и, сохраняя охватывающее положение по отношению к группе армий «Центр», продолжать наносить удары с целью нанесения поражения войскам фон Бока. Чтобы отразить возможные удары через Брянск на северо-восток, на Москву, или на юго-восток, в тыл киевской группировке Кирпоноса, Ставка 14 августа приняла решение создать Брянский фронт, в состав которого вошли 50, 13, 3 и 21-я армии. Командующим фронтом назначили генерала А.И. Еременко.

Вся группа армий «Центр», окопавшаяся на рубеже Рославль – Ярцево, в августе состояла из 10 пехотных дивизий 4-й армии и трех дивизий 46-го моторизованного корпуса генерала Фиттингофа, занимавших Ельнинский выступ.

Кроме мер чисто военного характера, Сталин предпринял шаги по укреплению духа Красной Армии, издав 16 августа 1941 года приказ № 270. В нем отмечалось, что, наряду с высокой стойкостью советских войск, имеют место «позорные факты сдачи в плен»:

«Следует отметить, что при всех отмеченных выше фактах сдачи в плен врагу члены Военных советов армий, командиры, политработники, особоотдельщики, находившиеся в окружении, проявили недопустимую растерянность, позорную трусость и не попытались даже помешать перетрусившим Качаловым, Понеделиным, Кирилловым и другим сдаться в плен к врагу.

Эти позорные факты сдачи в плен нашему заклятому врагу свидетельствуют о том, что в рядах Красной Армии, стойко и самоотверженно защищающей от подлых захватчиков свою Советскую Родину, имеются неустойчивые, малодушные, трусливые элементы. И эти трусливые элементы имеются не только среди красноармейцев, но и среди начальствующего состава…»

В приказной части Верховный требовал драться до последней возможности, «и если такой начальник или часть красноармейцев вместо организации отпора врагу предпочтут сдаться ему в плен – уничтожать их всеми средствами, как наземными, так и воздушными, а семьи сдавшихся в плен красноармейцев лишать государственного пособия и помощи». В соответствии с этим приказом сотни тысяч и миллионы солдат, уже попавшие в плен, зачислялись в предатели и дезертиры. Они должны были стреляться, вешаться, резать вены, но не сдаваться живыми. Сотни тысяч, побывавших в немецких концлагерях, после освобождения перекочевали в лагеря советские. Не случайно большинство из уцелевших героев обороны Брестской крепости писатель Сергей Смирнов нашел именно там.

Политотделы и поэты воспевали героев-смертников, вроде экипажа сержанта Костюченко, который сгорел в обложенном дровами танке под пение «Интернационала».

Каждый боец и командир, отправляясь на фронт, теперь знал, что оставляет у Советской власти в заложниках членов своей семьи. Даже жену Якова Джугашвили два года продержали в одиночной камере, пока не стало известно, что муж ее умер не сломившись. В июне 1942 года Государственный Комитет Обороны «развил» сталинские идеи, установив, что члены семей «изменников Родины» подлежат аресту и ссылке в отдаленные местности СССР на срок в пять лет. Постановление ГКО уточняло, что «членами семьи изменника Родины считаются отец, мать, муж, сыновья, дочери, братья и сестры, если они жили совместно с изменником Родины или находились на его иждивении к моменту мобилизации в армию в связи с началом войны».