Шарада Шекспира

Смирнов помолчал, размышляя.

- Любая эпоха - творение людей, - наконец сказал он. - Люди создают все, в том числе историю.

- Удивительно, что мы больше знаем о Гамлете, короле Лире, Отелло и леди Макбет, чем об их создателе. Не сохранилось ни дневников, ни писем Шекспира, даже образец его почерка подвергается сомнению! И как мог простой человек, сельский житель, сын перчаточника, написать все эти потрясающие произведения, исполненные глубинного философского смысла? Где он получил образование? Откуда он знал, как мыслят и говорят короли, придворные дамы, военачальники и юристы? Как ведут себя аристократы? С обычной точки зрения сие необъяснимо!

Всеслав, к величайшему стыду, Шекспира не читал, поэтому не сразу нашел, что ответить.

- Да, - пробормотал он, - загадка!

- А знаешь, какая роль Шекспира-актера считалась лучшей? - не унималась Ева. - Призрак отца Гамлета! Этот человек отлично играл роль тени, не только на сцене, но и в жизни.

- Ты слишком увлекаешься, - осторожно произнес Смирнов, которому не понравился лихорадочный блеск в глазах Евы.

- Ничего подобного. Просто люди ни над чем не задумываются! А напрасно. Представь, что какой-нибудь деревенский житель, у которого за плечами семь классов сельской школы, вдруг пишет шедевр наподобие «Ромео и Джульетты», превосходно, до тонкостей изображая быт и нравы высшего общества и давая образец любовной лирики, до сих пор не превзойденный!

- Ну… - сыщик поднял руки. - Сдаюсь, сдаюсь!

Ева растаяла. Она чуть не проболталась о посещении тупичка, куда водил ее Кристофер Марло, но успела прикусить язык. Откровенничать пока рано.

- А что ты скажешь о… путешествиях во времени? Может ли человек из Лондона конца шестнадцатого века перенестись, например, в Москву наших дней?

- Опять ты за свое! - рассердился Славка. - «Иван Васильевич меняет профессию» только в кино. Это комедия, дорогая Ева! Иван Грозный в типовой квартире советского инженера пьет водку и накалывает кильки в томате раритетным ножом из коллекции Оружейной палаты! Притом, заметь, даже он оказался не в Лондоне или Чикаго, а в той же первопрестольной матушке-столице.

Она мысленно похвалила себя за сдержанность. Смирнов еще не готов к беседам подобного рода.

- Я не то имела в виду. Впрочем, ты спрашивал о театре. Скоро премьера! Пойдем? Я надену новый костюмчик.

Сыщик остыл. И что это он набросился на Еву? Молодой ухажер небось ведет себя куда уважительнее. Женщин грубостью и насмешками не завоюешь. Тем более не удержишь.

- Прости, - покаялся он. - Я ужасно устал.

- Как твой Потрошитель? - Ева с радостью перевела разговор на другое. - Ищешь?

- Безуспешно. Надо бы расспросить дочку Адамова, Асю, но папаша решительно против. Мачеха тоже. Мотивируют тем, что у девочки слабое здоровье - нервы и все такое. Чует мое сердце, они темнят. Каждый скрывает свои грешки.

- Безгрешных не бывает, ты сам говорил.

Всеслав согласно кивнул. Святой обителью этот мир не назовешь.

- У милиции два подозреваемых, - сказал он. - Адамов, потому что у него якобы была любовная связь с убитой, да еще он в ту ночь дежурил. И неизвестный маньяк, который проник в клинику и учинил зверскую расправу над девушкой. Для ареста хирурга улик маловато, а маньяк как сквозь землю провалился.

- А следы? Вечером санитарка наверняка делала уборку. Разве на чистом полу криминалисты ничего не обнаружили?

- Какие следы?! Сотрудники ходят по клинике в мягких тапочках, и посторонний без труда мог нацепить их на ноги, прямо на обувь. Они там на каждом шагу!

Ева приподняла брови.

- Может быть, искать следует не Потрошителя, а Потрошительницу?

- На эту роль больше всего подходит Кристина Адамова, - усмехнулся сыщик. - И далеко ходить не надо, и мотив налицо! Осталось только накопать доказательств. Если она в ночь убийства не спала в своей постели…

- Ты наводил справки по убийству в Подмосковье? - вдруг перебила его Ева.

Смирнов помрачнел.