Шарик над нами

Лунная ночь была на излете, а стандартные сутки клонились к вечеру. Улицы Луна-Сити наполнились покидающими свои офисы клерками. Воздух бурлил от аэровелосипедистов. На высшем градусе закипела жизнь в барах, кафе, ресторанах, дискотеках. Мирный город, мирный вечер, всегдашние человеческие желания, вечные страсти... Даже не верилось, что вот-вот снова начнут рваться гранаты, грохотать автоматные очереди, вопить и корчиться от боли раненые. Ведь сейчас все было так тихо и спокойно! Подозрительно тихо...

Дворец Хана фор Псеркса был ярко освещен. Там играла веселая музыка. Деревья в парке, словно новогодние елки, от корней до вершин увешаны гирляндами.

Когда Георг приблизился к парадному входу, двери распахнулись по сигналу сенсорных датчиков. Слуг в холле не видать. Мраморная лестница, украшенная великолепными статуями античных богов, тоже была пустынна. Пару сопровождающих его охранников фор Белкин послал вперед - разыскать хозяина и предупредить о своем неожиданном визите. Они беззвучно понеслись вверх по лестнице, напоминая гончих, взявших след.

Георг неторопливо пошагал следом, направляясь к рабочему кабинету фор Псеркса. На втором этаже фор Белкин вошел в длинную анфиладу комнат. Одна дверь за другой гостеприимно распахивались перед ним. Танцевальные мелодии, доносившиеся из динамиков, звучали все тише, а потом смолкли.

Наконец Домард увидел лакея, спешившего куда-то с полотенцем в руках, затем слугу с ведром воды и шваброй. На его вопросы они ответили, что ничего о хозяине не знают и выполняют обычную работу по приказу дворецкого, сам же дворецкий куда-то ненадолго вышел.

Рабочий кабинет Хана фор Псеркса был расположен в правом трехэтажном крыле замка. (Башни замка вдвое выше.) Обычно у дверей кабинета стояли два лакея в белоснежных ливреях - держать охрану гигант фор Псеркс почитал ниже своего достоинства. Сейчас там никого не было. Не видать и охранников Георга, нанятых "Луна-Шансом". Может быть, вошли внутрь? Но за дверью царила тишина.

Фор Псеркс сидел за столом спиной к двери. Его удобное вращающееся кресло было повернуто к окну - так, чтобы хозяин мог видеть сквозь щель в шторах внутренний двор замка.

- Добрый вечер, Хан, - поздоровался Георг, перешагнув порог кабинета. Извини за вторжение.

Хозяин не отвечал, он даже не повернулся к нему лицом. Что-то странное было в его неподвижной, закаменелой позе. Фор Белкину показалось, будто ледяная вода растекается меж лопаток. "Неужели мертв?! - пронеслось в голове. - Только ничего здесь не трогать!" Он приблизился к креслу, почему-то ступая на носках, словно боялся разбудить. Заглянул в лицо.

Глаза Хана фор Псеркса были вытаращены, зубы оскалены. Из его груди торчала рукоять кинжала, инкрустированная слоновой костью и огромным изумрудом. Без сомнения, это был фамильный кинжал Дома фор Белкиных любимый кинжал отца. Только откуда он здесь взялся? И ведь отпечатки пальцев на рукояти наверняка принадлежат Георгу.

Великан Псеркс чем-то всегда нравился Георгу - быть может, широтой монголо-персидской души, и фор Белкин с тоской подумал: "В мире так мало нормальных людей. И лучшие, как всегда, гибнут первыми..."

Снаружи раздались сирены подъезжающих к замку полицейских машин. "Вляпался..." Георг попытался вытащить кинжал, но тот плотно засел в трупе. Фор Белкин уперся левой рукой в грудь мертвецу, дернул изо всех сил и, потеряв равновесие, едва не упал на спину. Обтер вынутый кинжал о занавеску, сунул за пазуху и выскочил в коридор.

С парадной лестницы доносились топот и крики. Георг бросился бежать в противоположную сторону - в конец крыла. Готовясь к операции, он досконально изучил жилище фор Псеркса и знал, что этот коридор упирается в рыцарский зал с огромными цветными витражами и винтовой лестницей, ведущей в башенку обсерватории.

Полицейские неслись через анфиладу. Когда фор Белкин подбежал к дверям зала, они уже появились в коридоре.

- Стой!!! Стой!!! - закричали ему. - Стрелять будем!

Прогремел первый выстрел в воздух - пуля попала в бронзовый рожок люстры и срикошетила в гобелен.

Георг и не думал останавливаться. Распахнув дверь зала, он метнулся к лестнице мимо конных фигур в рыцарской броне. Главное - успеть забраться наверх, пока погоня преодолевает стометровый коридор. Лестница делала одиннадцать витков - по высоте рыцарский зал занимал целых три этажа. Ноги грохотали по металлическим ступенькам.

Когда фор Белкину оставался последний виток, в дверях появились преследователи. Несмотря на то что стилизованные под факелы бра плохо освещали зал, а его высокий потолок и вовсе терялся во мраке, полицейские заметили наверху темную фигурку и вскинули пистолеты.

Пули защелкали, казалось, со всех сторон. Фор Белкин споткнулся и, больно стукнувшись о перила подбородком, упал на ступени. Быть может, это спасло ему жизнь. Пули ударялись в клепаные стальные листы и отскакивали, дырявя стены и разбивая витражи. А потом обоймы закончились.