Шарики за ролики

– Ну, батенька, это ты уж что-то совсем загнул! – воскликнула Котова. – Кто же тебе отдаст? А потом, у них, наверное, все-таки какие-то права есть, документы… Не совсем же они дураки, чтобы на чужой земле расстраиваться!

– Ну да, они мне показывали какие-то там бумажки! А я им в лицо их швырнул! Суют мне какую-то филькину грамоту. Ну, они тут взъерепенились и говорят – идите, мол, к правлению кооператива. Ну, я пошел… На другой конец поселка пришлось переться! А они там как сговорились! Главное, талдычат мне, что имеют право за меня решать! Говорят, мол, даже собрание собирали, посылали мне извещения о том, что надо появиться и заплатить… Как будто я стану заморачиваться какими-то извещениями, я их даже не читал, сразу выбрасывал. И в конце концов, говорят, правление постановило передать права нуждающимся, все члены кооператива были не против… Ну, естественно, не их же участок! И якобы теперь у них все по закону. А я считаю, что все это незаконно!

– Слушай, ну ты можешь считать себе все, что угодно, – махнула рукой Лариса. – А что ты от меня-то хочешь?

– Хочу, чтобы вы разобрались через своих знакомых с этим безобразием, – замотал головой Степаныч. – Наверняка ваш полковник может рекомендовать адвоката хорошего, чтобы тот все разрулил…

– Вот больше делать полковнику нечего, как такие ничтожные дела на своих знакомых адвокатов вешать! – не выдержав, вскричала Лариса. – И ты, по-моему, совершенно зря закозлился! Участок у него украли! Сколько ты заплатил-то за него в свое время? Небось в неделю на проезд сейчас больше тратишь!

– Я пешком хожу, – вставил Степаныч, видя, как распаляется возмущением его начальница.

– …А если адвокат тебе нужен, то смею заверить, что на него ты потратишь в несколько раз больше, чем весь твой участок стоил! И не говори мне, что ты пойдешь на это «из принципа»! Ты скорее удавишься, чем станешь переплачивать за любые принципы!

– Вы меня, видимо, просто не так поняли, Лариса Викторовна, – тут же пошел на попятную Городов, когда Лариса, прокричавшись, умолкла. – Я просто хотел сказать, что мне нужно проконсультироваться с грамотным человеком насчет ситуации. Разобраться, кто, так сказать, прав, кто виноват… Думал, может, у вас юрист есть знакомый, который сможет разъяснить. Для него же это раз плюнуть, он же сразу все поймет!

– Ну, не знаю, – вздохнула Лариса. – Я, конечно, могу описать твою ситуацию кому-то из знакомых, но, как мне самой кажется, здесь есть два существенных аргумента не в твою пользу.

– Каких? – встревоженно нахмурился Степаныч.

– Во-первых, ты исчез совершенно без уважительной причины на четырнадцать лет. То есть просто покинул бедный кооператив. Во-вторых, не платил абсолютно ни за что. Может быть, у тебя и имели право на этих основаниях отобрать участок, не знаю. Может быть, они обязаны просто тебе вернуть потраченную сумму за землю, и все. Я не знаю точно, нужно спросить.

– Спросите, Лариса Викторовна, спросите! – ноющим тоном запросил Дмитрий Степанович. – Может быть, мне компенсация какая положена за моральный ущерб?

– Ну уж это вряд ли, – решительно подняла руку Лариса. – Не думаю, что твоему сердцу грозил удар, когда ты увидел чужих людей на участке, о котором не вспоминал целую вечность. Так что я спрошу, но на многое лучше не рассчитывай. Все, а теперь ступай и не надоедай.

И с этими словами Лариса выпроводила Дмитрия Степановича из кабинета.

В родной квартире царила блаженная прохлада. Первым делом Лариса прошла на кухню и вынула из холодильника кальмары, решив отварить их и сделать салат. Котова положила кальмары в подсоленную кипящую воду, нарезала зелень, сделала себе бутерброд с ветчиной и задумалась.

«Убийство Алтуфьева пока откидываем, – решила она. – Надо вернуться к пропаже денег. В конце концов, именно этим делом меня просили заниматься, а отнюдь не убийством художника, который неожиданно всплыл по ходу расследования.

По всему выходило, что деньги выкрал кто-то из домашних. Только вот кто? Или все-таки Лена Урукова? Та вызнала код сейфа у Дины, потом аккуратно вскрыла его. Вот только при чем здесь Алтуфьев? И почему его убили? Эти два происшествия наверняка связаны между собой. Почему? А потому, что объединяют людей, которые имеют прямое отношение как к Алтуфьеву, так и к Рогачевым. Лена Урукова боготворит Алтуфьева и крепко дружит с Диной Рогачевой. Денис Рогачев встречается с Жанной, «девушкой Виталия», с которой тоже бывает у Алтуфьева. И теперь в семье Рогачевых совершена кража, а Алтуфьев убит. Таких совпадений просто не бывает. А милиция, между прочим, будет работать только по одному убийству – ведь кражу денег Рогачевы предпочли не разглашать! И тот, кто похитил деньги, это знает. Или знал с самого начала.

Все равно Алтуфьев представляется ключевой фигурой, несмотря на то что прямая связь его с семьей Рогачевых вроде бы не прослеживается. Только если иметь в виду Дениса… Но Алтуфьев утверждал, что знать не знает Дениса. А тот им восторгался. Мало ли молодых людей прошло через квартиру художника? Всех он мог и не упомнить».