Шариковы дети

– Может, вы найдёте помощника, а я пока здесь осмотрюсь, – следователь захотел остаться один. Так ему лучше думалось, иногда, углубившись в себя, он даже разговаривал сам с собой или специально наговаривал текст на диктофон. От потока информации есть риск что-нибудь упустить. Хромов понимающе кивнул и направился к двери. – Постойте, – окликнул Фарид, – Кто осматривал кабинет?

– Следственная группа. Протоколы осмотра у вас есть.

– Ну да, ну да, – внимательно выхватывая глазами подробности, закивал Амиров. – Где вещи Селивёрстова?

– В морге. Ещё жене не отдали.

– При нём был портфель или папка?

– Кажется, нет. Уточнять надо у Лопатина.

– Внедорожник так и стоит у заднего крыльца?

– Перегнали в гараж. Могу распорядиться, чтобы пригнали к парадному.

Амиров подумал, что в машине побывало уже немало любопытных носов, поэтому одними отпечатками больше, одними меньше уже не имеет значения. Он лишь коротко кивнул, соглашаясь.

– Когда похороны?

– Завтра. Сначала привезут тело для прощания в ритуальный зал, в два часа, по традиции вынесут.

– Как жена распорядилась: кремировать супруга или по христианскому обычаю?

– Как положено, гроб и сырая земля.

Оставшись один, следователь прошёлся по кабинету. Судя по предоставленным фотографиям, Селивёрстова убивали, когда тот сидел в кресле за столом. Он не пытался встать и сопротивляться. Всё произошло неожиданно. Мэр знал убийцу, скорее всего, доверял ему, поэтому подпустил так близко. Эксперты определили, что удары нанесены правшой и достаточно сильной рукой, но это могла быть и женщина. Рост убийцы не понятен, жертва сидела, когда получала смертельные ранения. Крови натекло много, она бурыми пятнами засохла на полу, брызги попали на стол, и скорее всего на одежду и обувь убийцы. Следователь взял стул и обшарил возможные закоулки в шкафах, на антресолях, между книг и папок. Тайника для камеры не обнаружил, значит, снимали с улицы, но на второй этаж фасада здания Администрации незамеченным попасть не возможно. Фотографии делали с вышки очень качественной аппаратурой, например под видом спила деревьев или замены ламп на фонарях. Однако никто не осмелится висеть на фонаре весь день. Получается, что Светочка предупредила, в какое время случится интимная связь. Всё это, конечно, интересно, но имеет ли хоть какое-то отношение к смерти мэра?

Кабинет Амиров получил на первом этаже. Похоже, переселили куда-то сотрудников отдела по связям с общественностью. На стеллажах стопочкой, как в библиотеках прежних времён лежали подшивки областных и местных газет, рекламные буклеты, книги и журналы. Сыщик составил список и отдал пареньку, которого прислал Хромов. Молодого человека подтянутого и аккуратного звали Игорь, одного за другим он обзванивал участников последнего для Селивёрстова банкета и приглашал на беседу. К обеду у Фарида голова шла кругом, и голодный желудок просил поддержки. Наконец появился Пантелеев с новостями. При виде капитана Амиров отпустил очередного свидетеля, поднялся и помял затёкшую шею.

– Я голодный, как чёрт! Пойдём, перекусим, заодно расскажешь, что нового узнал.

– В приёмной ждут несколько человек, – Константин махнул рукой в сторону двери.

– Ничего, подождут! Мы ненадолго. Потом разделимся, ты заберёшь себе часть, иначе я один буду откровения выслушивать до еврейской пасхи.

– О чём спрашивать? – мужчины вышли из кабинета и направились к знакомому павильону, где утром перекусывал следователь. – Нет, так не пойдёт! – капитан потянул Амирова в другую сторону, – Пошли в кафе, здесь недалеко и недорого.

Фарид Махмудович не споря, повернул вслед за молодым коллегой и спросил:

– Ты пригласил хозяйку ресторана, которая обслуживала банкет?

– И владелицу, и официанток, и поваров, – Константин поднял рукав куртки и глянул на часы, – как раз успеем перекусить. Через сорок минут подъедут.

– Выяснить надо вот что: кто уехал с банкета вслед за главой города. Ресторатор скажет, как рассаживала гостей: за общий стол или столики стояли отдельно? Вот присутствующие и поведают, кто с кем пил, спорил и курил.

В кафе непрезентабельного вида еда оказалась без затей, но превосходной. Рассольник переливался золотом мясного навара и пережаренной морковки, а фаршированные печенью блины таяли во рту. Амиров поймал себя на мысли, что в последнее время доволен едой, если питается в общепите. У жены появился жуткий токсикоз на пережаренный лук, на запах чеснока, а от вида сырого мяса выворачивало наизнанку. Фарид не роптал, наоборот благодарил бога, что тот дал возможность почувствовать себя отцом во второй раз. Втайне он гордился собой. Ещё орёл! А токсикоз скоро пройдёт, не вечность же жена будет беременной. С дочери спроса нет, её задача хорошо учиться. Станет женой, научится всему, не при домострое живём. Константин начал свой рассказ между ложками супа. Амиров пресёк непорядок: война войной, а обед по расписанию! Молча закончив приём пищи, сыщик промокнул рот салфеткой и отвалился от стола:

– Начинай с жены мэра. Привёз записи с видеонаблюдения?