Sharipov_Inoy-mir-Sharipov-_3_Inoy-mir-Chast-tretia.

Нависнув над сыном, Михаил Росс спросил:

- Ты поел?

- Да, пап, я поел. – Вовка положил ложку в тарелку и осторожно посмотрел на возвышающегося над ним словно гора отца. По глазам побежали слёзы. Он прошептал: - Пап, мама… я попытался найти её… она… она могла погибнуть… Мейзер сказал…

- Я ставил перед тобой такую задачу? – спокойным, но таким ледяным, пробирающим до мурашек, голосом спросил старший Росс.

- Пап… ну как же так… - начал оправдываться Вовка, опустив взгляд на маленький столик. – Это же моя мама… я не мог не попытаться…

Михаил тихо попросил:

- Встань, сын, и посмотри мне в глаза.

Вовка устало поднялся с ящика, на котором сидел. Посмотреть на отца стоило ему неимоверных усилий. Слёзы потекли ещё сильнее.

- Повторяю вопрос: сын, я ставил тебе задачу найти мать?

- Нет, пап… - сумел прошептать Вовка. И совсем неслышно добавил: - Это моя мама. Я не мог не попытаться.

Вздохнув, словно диалог его утомил, Михаил Росс сказал:

- Если тебе от этого будет легче, то я скажу тебе правду, сын. Мать мертва. Её не стало шесть дней назад. Мейзер дал неверную информацию. Ты потратил силы и время, пытаясь спасти мёртвого человека. А ещё ты убил других людей, которые зависили от тебя. И не только людей. Даю тебе десять минут, чтобы всё обдумать. Переживи это, а затем приди ко мне и расскажи всё, что происходило последние четыре дня. Уже после мы поговорим о твоём поведении. Ты меня понял?

Вовка, не сумев сдержать всхлипов, кивнул.

- Жду тебя через десять минут, - сказал Росс и покинул землянку.

Вовка упал на колени, ткнулся лицом в земляной пол и завыл. На голову тут же полезли тараканы. Он смахнул их, резко вскочил, взял в руки ящик, на котором сидел, и начал давить насекомых. Три удара и ящик рассыпался. В ход пошёл стол, который тоже недолго прожил. Затем были уничтожены нары. Только после этого младший Росс успокоился, снова пал на колени и громко заревел. Цапнув рукой земли, он стёр ей слёзы и впал в состояния транса. Руки повисли безвольными плетями. Лицо, измазанное чёрной землёй, расслабилось.

- Вот урод… - прошептал я, осмысливая увиденное. Несколько минут знаю деда, а уже ненавижу его. Как можно было поступать так с собственным сыном? Зачем так делать? Он что, робот? Он же человек! Моральная скотина – вот кто мой дед!

- Вот такой вот он, наш дед… - пробормотал Второй. – Увы, но ничего не изменишь. И, думаю, что таким же он и остался. Такие люди не меняются. Но есть огромный плюс – такие люди отлично добиваются желаемого.

- Как погибла мать Владимира Росса? – спросил я и тут же поправил самого себя: - Бабушка как погибла? Она ведь моя бабушка. Не нужно это забывать.

- Не погибла, а убила себя сама. – Второй стал мрачным, как грозовое небо. – Пока не буду говорить, что её к этому принудило, потому что ещё больше запутаю. Жди.

Я кивнул. Согласен со Вторым – путаницы многовато. Хотя, её так много, что больше уже не навредит.

Младший Росс резко встал и ловко выскользнул на улицу. Я рванул следом и оказался на хорошо обжитой лесной поляне, утыканной землянками и небольшими навесами. Людей, кроме Вовки, нет. Сам он стоит возле крупной деревянной кадушки с водой и раздевается. Мыться собрался.

На всё про всё Владимир Росс потратил минут пять. Отмылся, смазал мазью, замотал бинтом и заклеил пластырем начавшие кровоточить порезы, ссадины и царапины, а затем переоделся в чистую одежду, сушившуюся на верёвке. От недавнего состояния не осталось и следа. Смотрю на неестественно сосредоточенного для столь юного возраста паренька и вижу только одно – холодную ярость.

Старший Росс сидит за наспех сколоченным деревянным столом под одним из навесов и рассматривает разложенные бумаги. Видно, что на больших листах есть какие-то нарисованные карандашом изображения, но какие – непонятно. Источник памяти — младший Росс. Он не смотрел на бумаги. Я тоже на них не могу посмотреть.

- Это минус воспоминания, - сказал вездесущий двойник-Второй. – Будь мы в воспоминании Михаила Росса, то могли бы увидеть, что там изображено. Но не сможем. Возможно, мы теряем что-то очень важное.

Сев напротив отца, Вовка закрыл глаза и перестал дышать. Старший Росс собрал бумаги, свернул их в трубку и сунул в полку под столешницей. Безразлично посмотрев на сына, спросил:

- Успокоился?

Младший Росс кивнул и открыл глаза.

- Не злись, сын, - сказал Михаил. – Если бы спасти мать было возможно – я бы сделал это. Мне больно понимать, что её больше нет с нами. Я любил её, если тебе это важно. И делал всё возможное, чтобы уберечь. Увы, но я не всесилен. Это война. На войне умирают. Прими это, сын.

- Я принял это, отец. – Вовка, тот, что был в землянке, исчез. Его сменил другой человек. Шестнадцатилетний солдат, что знает только одно правило – цель должна быть выполнена любой ценой. Словно в оправдание, он сказал: - Прости меня отец, я подвёл тебя. Эмоции взяли верх. Такого больше не повторится.

Михаил Росс кивнул. Пристально посмотрев на сына, спросил:

- Ты хочешь знать, как и почему умерла твоя мать?