Sharipov_Inoy-mir-Sharipov-_3_Inoy-mir-Chast-tretia.

Всю дорогу до посёлка Хорвой, в котором они будут встречать Усама Фасхуна, Вовка думал о семье. Не о матери с отцом, с ними ему всё понятно, – не переделать их уже. Из другого мира родители пришли и всю жизнь их готовили только к одному – службе во благо Родины. Правда, в последствии эта служба превратилось в кое-что более масштабное – спасение человечества, как вида.

Думал младший Росс о сестре, Людмиле, и её муже, Андрее. Вот за кого по-настоящему он боится. А всё потому, что понимает – если отец решит пожертвовать семьёй Ермаковых во благо дела – он ими пожертвует. И плевать отцу, что Людмила Ермакова – родная дочь. Ему даже на внука, который родится через семь месяцев, плевать. Цель, к которой стремится отец, важнее. Он ей всю жизнь отдал. И даже больше. Вовка знает, что не только Ермаковы могут стать жертвой. Его мать и он сам могут так же быть фигурами, которые отец разменяет на фигуры врага. Основа – вот кого стремится одолеть Михаил Росс. Но Вовка понимает – слишком мало их, чтобы одолеть Основу. Скорее всего, они проиграют. Главное, успеть спасти Людмилу и Андрея. И племянника.

Рождённый в этом мире, Вовка привык к опасности. Отец воспитывал его так, что опасности, можно сказать, с малых лет лучшие друзья. Старшему Россу был нужен не сын. Ему был нужен идеальный солдат, который будет верен до последнего. И таким вырос Вовка. Костя, старший брат, мог бы тоже вырасти таким же. Но Костя погиб, когда ему было четыре. Вовка даже не помнит, как он выглядит. Ему тогда было два года. Помнит Людмила, родная сестра, свет в его жизни, но она никогда не рассказывает об этом.

Ненависть и любовь – такие чувства испытывает к отцу Вовка. Любит, потому что он его создал. И обязан всем. Так воспитывал. Ненавидит за то, что он сделал с собственным сыном. Ненавидит, но понимает – отец не мог иначе. Идёт война. А на войне все средства хороши. Вовка простил его, но не перестал ненавидеть. Спрятал ненависть. Глубоко в душе спрятал.

Память сохранила многое. Три года было Вовке, а его уже тренировали. И тренировали всегда и везде. Люди и не люди. Медведи, что знают такие секреты, которые людям и не снились. Жизнь была насыщенной интересными моментами, болью и борьбой с самим собой. Другие дети, которых он порой встречал, были чужды, но Вовка всё равно им завидовал. Да, их жизни не так интересны, но они насыщены радостью. Радость лучше боли. Для ребёнка. Увы, но отец не позволил своему сыну быть ребёнком.

Иногда, достаточно редко, отец что-то делал с Вовкой и тот выпадал из жизни на несколько дней. Просто забывал. Будто и не жил. Но именно после такого Вовке постоянно казалось, что в его голове сидит кто-то ещё. Словно там пробуждается вторая личность. Немыслимыми усилиями удавалось давить неприятное. Получалось, и спустя время всё проходило. Но одно ясно – отец что-то задумал и объект его задумки – его родной сын. Что-то такое, о чём Вовке пока нельзя знать. Придёт время и он всё узнает. По крайней мере, надеется на это.

- Меньше часа и мы прибудем в Хорвой, - сообщил Самат, коснувшись плеча младшего Росса. – Планов не меняем?

- Нет, - ответил Вовка. – Всё, как и прежде. Нанимаемся в город охраной. Легенду все выучили, надеюсь?

- Не все, - усмехнулся Самат. – У одного языка нет, так что ему без надобности. Шоколадки тоже не в счёт. Они всё понимают, но говорить не станут. Остальные выучили.

- Я рад, - пробормотал Вовка и снова сделал вид, что спит, но Самату было плевать. Он решил расспросить юного нанимателя о том, что зудит в его голове, как заноза в заднице. О самом нанимателе расспросить и о том, кто такой его отец.

- Я не сразу понял, что ты не так прост, Володя. Когда мне рассказали про молодого русского, ловко отстреливающего бандитов, только усмехнулся: совсем тухлый сброд с бандитами воевать отправили, раз какой-то молодой русский уделал всех. После, когда ты неожиданно заявился ко мне по рекомендации Мейзера, удивился, но вида не подал. Вот когда ты показал золото, тогда да, удивился. И, каюсь, подумал о плохом – а не отобрать ли его у тебя? Хорошо, что не отобрал. Не уверен, что ты смог бы убить меня, но вот исход, в котором мы могли бы стать трупами вместе, был вполне вероятен. Хорошо, что до этого не дошло.

- Если бы ты попытался убить меня, то умер бы, а я бы просто ушёл, - спокойно и не открывая глаз, сказал Вовка. – Не переоценивай силы, Самат.

- Ладно, согласен, ты сильнее, быстрее, и… - Самат попытался перебороть себя, но не смог, и, покачав головой, сказал: - Нет, Володь, ты не опытнее меня. Сильнее и быстрее, да. Более тренирован, да. Обученный всяким хитростям, да. Но не такой опытный, как я. Признаёшь?

Вовка улыбнулся. Наёмник не может смириться с тем, что молодой русский во всём превосходит его. Пытается найти хоть что-то, в чём он пусть ненамного, но лучше. Это такая игра и называется она — «кто круче». Что ж, делать всё равно нечего, так что можно сыграть, хоть Вовка и не любит хвастаться. Но так хочется. Это всё юность. Отец постоянно так говорит. Но отца ведь нет рядом.