Шарль Перро

С Николя отец «расправлялся» быстро, зато с Шарлем ему приходилось изрядно поработать, чтобы тот наконец преодолел свою робость и сносно изложил материал.

— Не знаю, Пакетт, — жаловался он жене после этих занятий, — что будет делать Шарль в старших классах? Он не осилит программу!

— Все в руках Божьих, — часто отвечала жена, не поднимая глаз от вязания. При этом — не часто, но бывало — у нее опять вырывалась все та же крамольная фраза: «Ах, если бы был жив Франсуа…»

* * *

Жан Гриншер учил детей видеть и понимать окружающий мир. Он рассказывал им о небе, об огне, о воздухе, об облаках, о земле и богатствах ее недр.

С восхищением он рассказывал ученикам о великих ученых и писателях Древней Греции и Древнего Рима, которые «открыли для нас мир», и читал по-латыни отрывки из произведений Аристотеля, Вергилия, Цицерона, Ювенала, Плутарха. А Гомера не читал, а пел по обычаю древних рапсодов (странствующих певцов). Некоторые мальчишки в перерыве передразнивали, как он «воет на Луну». И в самом деле, было необычно слушать, как учитель делает ударения на каждой стопе гекзаметра и размахивает в лад руками. Шарль в эти минуты не замечал «чудачеств» старика. Холод наслаждения пробегал по его телу. Божественные гекзаметры переливались и шумели, как волны: он видел прощание Андромахи и Гектора, представлял Одиссея, тоскующего по своей Итаке, и сердце его щемила сладкая боль по Элладе — родине богов, родине всех, кто любит красоту. Слезы дрожали в голосе учителя, слезы текли по желтым щекам его, слезы текли по нежным щекам Шарля.

И не ведал он в эти счастливые минуты, что через несколько десятков лет он обрушится в статьях, стихах и книгах против тех, кто считает древних авторов непревзойденными, и докажет, что современные ему авторы по таланту не уступают древним.

Но пока что он восхищается ими. Только восхищение это кончается, как только его поднимает Жан Гриншер и просит повторить один из отрывков. В лучшем случае Шарль что-то промямлит, а чаще промолчит или заплачет.

Так, в постоянных упреках учителя, насмешках учеников, окриках родных и постоянных вечерних зубрежках Шарль закончил первый, а затем и второй классы. Летом он уезжал в Вири, где на время заканчивались его муки. Он снова мог бегать по аллеям парка, гонять по лугу с мальчишками, ловить птиц и бабочек, играть в мяч и в карты, ходить в ночное, сидеть у костра и, конечно, слушать сказки.

* * *

Мальчик растет и не знает, что трагедия истории уже выстраивает действующих лиц сценария, в котором предстоит принять участие и ему, Шарлю Перро.

Какое ему дело до того, что Пьер Корнель создает свою знаменитую трагедию «Сид»? Но придет время, и Шарль Перро обрушится на ее создателя за приверженность к классицизму, и их борьба будет знамением эпохи. Не знает мальчик, что Рене Декарт выпускает книгу «Рассуждение о методе». Перро подхватит смелый лозунг Декарта о завоевании природы человеком и вслед за ним начнет борьбу с традициями средневековой схоластики и теологии. Когда Шарль только переходил во второй класс коллежа, группа академиков («бессмертных») начала работу над составлением «Всеобщего словаря французского языка». Эта работа будет завершена через 56 лет под руководством Шарля Перро!

Мальчик не ведает, что в ответ на новую систему налогообложения крестьяне поднимаются на очередное восстание — одно из многих, которыми полна история его родины.

Несчастная Франция! Она давно измучена крестьянскими мятежами, религиозными войнами, а Тридцатилетняя война и вовсе поставила страну на грань катастрофы. Повзрослев, Шарль узнает, что Франция была не готова к этой войне. А пока что он прислушивается к разговорам взрослых и узнает, что французских солдат бьют на всех границах: немцы вторглись в Бургундию, испанцы — в Пикардию и Гиень. Он услышал разговор отца с Жаном и понял, что у короля нет денег на войну, а в деревне уже нет мужиков, которые могут стать солдатами.

— У мула уже нет сил! — подвел итог отец.

Шарль спросил потом Жана: при чем тут мул, если воюют люди? Жан взъерошил ему волосы и ответил, что «мулом» кардинал Ришелье называет народ.

Потом он не раз слышал это слово. Им пугали дворянских детей. Шарль уловил из разговоров взрослых, что «мулы» взбесились и из города лучше не показывать нос.