Шарлатан

По всей стране тогда продавались электрокорсеты, электропояса, появилась даже реклама электрических пищевых продуктов. (Люди либо не заметили, либо оставили без внимания тот факт, что изобретатель «магнитно-электрического стимулятора» Томас А. Эдисон-младший в 1904 году был арестован за мошенничество.) Благодаря Бринкли и Кроуфорду Гринвилл обрел собственных электродокторов. Их рекламные объявления в «Дейли-ньюс» явились прямым вызовом, заставившим каждого мужчину обратить взор внутрь себя или же опустить глаза: «Можешь ли ты называться настоящим, полным сил мужчиной?»

Во многих случаях ответ на этот вопрос был отрицательным. Каждое утро в приемную докторов Блейкли и Берке приходили удрученные своим недугом страдальцы. Банкиры и фермеры, юнцы и старцы – все ожидали там, под полосками липкой бумаги, ожидали по большей части молча. Когда называлась очередная фамилия, клиент подходил к столу, где доктор Берке, урожденный Кроуфорд, расспрашивал его, а южный акцент доктора и его однорукость еще больше утверждали клиента во мнении, что доктор – ему брат и, так же как и он, познал страдание.

Доктор Берке задавал пару-другую вопросов, делал пару-другую записей и протягивал руку за двадцатью пятью долларами – суммой весьма внушительной. После чего клиент переходил в процедурную, где доктор Блейкли все утро усердно впрыскивал ему в ягодицы подкрашенную воду. Если кто-то интересовался, чем это он его лечит, доктор отвечал, что это изобретенное в Германии электролечение.

Парочка улизнула из города в июле. Сколько денег им удалось заработать, в точности неизвестно, однако местная газета писала, что от тридцати до сорока торговцев были обмануты получением поддельных чеков.

Кроуфорд утверждал, что в Мемфисе у него имеются знакомые девочки. Так что, сделав крюк в Миссисипи, они, чтобы расслабиться, направились в Мемфис. Город, если не считать жару, оказался весьма привлекательным – хлопок и пароходы по периметру, а в центре – соломенные канотье и столько женщин в длинных белых платьях, словно попал в город невест. Идеальный антураж для знакомства с Минервой Телитой Джонс. Возможно, давняя знакомая Кроуфорда Минни была дочерью известного в Мемфисе врача. Ей было двадцать один год, она обожала танцы на палубах и имела странную, ясно различимую на фотографиях особенность – выглядеть то роскошной красоткой, то щербатой деревенской девицей, впрочем, Бринкли устраивали оба варианта. По крайней мере, так он тогда решил.

Двадцать третьего августа 1913 года, спустя всего четыре дня после их знакомства, в старинном отеле «Пибоди» состоялась их свадьба. Присутствовали мистер и миссис Тибериус Гракус Джонс и брат Минни, тоже Тибериус. Шафером был Кроуфорд. Бринкли не стал портить праздник и не поведал никому, включая Минни, что уже женат.

Признался ей в этом он во время медового месяца, который они проводили на Западе. Минни хотела разрешить проблему, никого в нее не впутывая. Но когда по возвращении она сказала об этом отцу, тот все же пожелал вмешаться.

И тут возник гринвиллский шериф. Учитывая закон вероятности, появлению шерифа в данном случае удивляться не приходится. Преследование правоохранительными органами лиц, находящихся вне пределов штата, вызвало тогда затруднение и производилось достаточно редко – требовались основания не менее веские, чем, например, подозрение в убийстве. Однако деятельность Бринкли и Кроуфорда оказалась столь успешной, что возмутила не один десяток жителей Гринвилла, ставших, как сформулировала это «Дейли-ньюс», «жертвами анестезии с помощью горячего воздуха, производимой в ходе электролечения». Дело было не столько в деньгах, сколько в унижении, и подвергшиеся ему требовали мести.

Шериф Хендрикс Ректор разослал объявления о розыске, назначив вознаграждение в сорок долларов за помощь в обнаружении, после чего последовал шквал телефонных звонков. В конце концов власти Ноксвилла опознали Бринкли, опираясь, по-видимому, на его связь с настоящим доктором Берке, что и привело к усиленным поисками в Теннеси.

Восьмого декабря 1913 года шериф Ректор защелкнул наручники на новобрачном, принявшемся валить всю вину на Кроуфорда, и отвез его на поезде обратно в Гринвилл. Они ехали всю ночь, сцепленные друг с другом наручниками. В темноте храпели попутчики; иные из них поедали взятые в дорогу припасы либо покупали на остановках, высунувшись из окон, жареных цыплят и пряники. Арестованному еды никто не предлагал.

Гринвиллская тюрьма чаще называемая «Маленькой Сибирью», представляла собой каменное сооружение на заросшем сорняком и заваленном бутылками пустыре. Одно из грязных оконцев, выходивших на улицу, было выломано и заткнуто подушкой, чтобы не дуло. Камеры находились на втором этаже, здесь ветер гулял вовсю, так как стекол в окне не было – одни решетки.

Беглеца обвинили в подделке чеков и занятиях медицинской практикой без лицензии.