Шарлатанка в Академии драконов

Мужчина уверенно шел вперед и остановился у предпоследней двери, самой обшарпанной из всех. Перехватил поудобнее тело парня и выразительно поглядел на меня.

Я, что было сил, постучала.

— Иду, иду! — раздался скрипучий голос из-за двери, и спустя минуту нам открыли.

На пороге стоял высокий худющий старичок в ночном колпаке. Он подслеповато щурился, оглядывая нас, и покрепче затягивал пояс халата. Очевидно, что до того, как мы появились, мужчина спал или уже отходил ко сну.

— Вилберн, опять? — возмутился он, заметив лежащего на руках парня без сознания, но тут же засуетился, пошире распахивая дверь и нервно взмахивая узкими кистями: — Проходите! Скорее! Положи его на кушетку.

— Бонифаций, рана неглубокая, но воздействие… такое же, — негромко заметил, по-видимому, Вилберн, и осторожно уложил парня.

— Совсем страх потеряли! — пробормотал старичок, подходя к секретеру.

Что и говорить, его жилище выглядело намного более аскетично и потрепано, нежели наше. Маленькая гостиная, если эту коморку в три метра можно так назвать, была плотно заставлена: простенькой потертой кушеткой и стулом со сломанной ручкой, столиком, на котором стояли стаканы и почему-то склянки, и довольно большим деревянным секретером во всю стену. Именно в его недрах старичок нашарил несколько склянок с порошком и одну большую колбу.

— Отойди, твой фон блокирует, — резко приказал он Вилберну, и мужчина, схватив зачем-то меня за рукав, оттащил к двери.

— Будь осторожен. Откат…

— Я помню про откат! — раздраженно бросил старичок, и в его руке блеснули ножницы.

Он разрезал черную ткань, оголив рану. Прощупал все тело, но рана, к счастью, оказалась единственной. Как я поняла, он продезинфицировал ее мутной жидкостью из колбы, а потом поочередно засыпал порошком. Бормоча себе что-то под нос, лекарь долго и сосредоточенно водил руками над телом юноши.

— Как он? — не выдержал Вилберн, чем заслужил косой взгляд Бонифация.

— Еще спрашиваешь! — фыркнул он, — Проклятие третьего уровня, ранение ядовитым лезвием. Повезло, что смог переместиться.

— Я ждал его. В карманах должны быть бумаги. Посмотришь? — напряженно спросил Вилберн, всматриваясь в юношу, как будто хотел сквозь ткань что-то увидеть.

Седой лекарь отмахнулся. Он положил руки на сердце юноши и с выражением полной решимости выговаривал слова на непонятном языке.

— Это очень важно! — выпалил Вилберн.

Бонифаций проигнорировал его. Тогда зеленые глаза переместились на меня и опасно блеснули:

— Кто ты? Я видел тебя сегодня утром.

И почему вместо того, чтобы напрячься и взволноваться от столь строгого тона, мое сердце радостно колыхнулось?

Елизавета, новый преподаватель ясновидения, — смущенно представилась я.

По лицу Вилберна пробежала черная тень. Ему явно не понравилось то, как я представилась, но он никак не прокомментировал это, а лишь безэмоционально спросил:

— Почему в компании Рауля Кастро?

— Ну… так… — растерялась я, оглядываясь на лекаря. Старичок как раз накрывал юношу тонким покрывалом.

Закончил лечение? Так быстро?

— Я слушаю, — настойчиво напомнил о себе Вилберн, и меня буквально пробрало с головы до пят от властного приказа, прозвучавшего в его голосе.

И этот пытается управлять мною при помощи магии!

Возмутиться я не успела…

— Потому что он — мой муж, — послушно ответила я.

— Врешь! — зеленые глаза сузились в две взбешенные полосочки, — Если бы Рауль женился, я бы знал.

«Каков нахал!» — подумала я, но вместо этого вжалась спиной в дверь. Меня накрыло предчувствием опасности и грядущих неприятностей.

Что этот Вилберн имеет против моего мужа? Почему его волнует, женат тот или нет? Какое сейчас это имеет значение? Парень умирает у него на глазах, а эта бесчувственная скотина третирует меня!

Гнев внезапно придал силы и сковывающее разум наваждение спало.

— Ну извините, что не позвала вас на свадьбу! — огрызнулась я.

Неожиданно в наш разговор вмешался лекарь. Старичок взял тряпочку со стола и, вытирая ею руки, подошел к нам. Мой допрос нисколько не взволновал его, он как будто не слышал наезда Вилберна.

— Оу, новенькая! Как хорошо! — он приветливо протянул руку, и я не без опаски пожала ее, — Наконец-то! Бонифаций Лесли, к вашим услугам. Здешний лекарь. Если заболит что — обращайтесь!

Криво улыбнувшись, я кивнула. Хотелось скорее покончить с любезностями и вернуться к себе в спальню. Даже воды уже не хотелось. С удовольствием приняла бы на грудь стаканчик вина — другой.

— Что ты делала в пустом зале ночью? Шпионила? — Вилберна совсем не смущало то, что я как бы разговаривала с лекарем, — Рауль подослал перехватить Юнора? Отвечай!

— Вилберн, полегче! — вступился за меня старичок, и мне понравилось искреннее возмущение, прозвучавшее в его голосе, — Девушка испугана и ни в чем не виновата. Посмотри, как дрожат ее руки! Тем более, Рауль никогда бы не посмел пойти против

— Я знаю, о чем спрашиваю, — холодно перебил его брюнет, — Итак, что ты делала в зале поздно вечером? Разве не знаешь, что перемещение после десяти часов по Академии запрещено?

Я успела только моргнуть. Черт, что за дебильные ограничения?!!