Шарм

– Мама сейчас в огороде, – сообщает Тиола. – А папа в доильном хлеву. Куда вы хотите пойти?

– В огород, – отвечаю я.

– В доильный хлев, – одновременно со мной говорит Хадсон.

– Ты думаешь, что сможешь доить? – спрашиваю я. – В самом деле?

– В мире творятся и более странные дела. К тому же человеческие существа занимаются этим регулярно. Вряд ли это так уж трудно.

– Некоторые человеческие существа и правда занимаются этим регулярно, – поправляю его я. – Но большинство таких, как я, стараются держаться от этого как можно дальше.

– Доить – здорово, – прерывает наше препирательство Тиола. – Хадсон, я отведу тебя туда, а по дороге мы сможем показать Грейс мамин огород.

Когда мы направляемся в сторону построек слева от дома – к счастью, намного медленнее, чем когда мы двигались к озеру, – я спрашиваю Тиолу:

– Когда ты говоришь об огороде, ты имеешь в виду выращивание чего-то отличного от того, что растет на полях?

– О да. Однозначно. Мама выращивает там около ста растений. Именно так она нас, в основном, и кормит.

– Это так замечательно. Мне не терпится увидеть его. – Я не любитель копаться в земле, но в Сан-Диего помогала маме выращивать и собирать травы для ее чаев. И мне будет приятно поработать руками, собирая овощи, которые уже вечером окажутся на столе.

Впрочем, настоящая причина, по которой мне хочется поработать в огороде – по которой мне хочется занять себя хоть чем-то, – это стремление сделать так, чтобы у меня не было времени думать о том, что это конец. Это место, эти люди, даже эта Королева Теней, которая, вероятно, прикончит нас, если найдет… это и есть моя новая жизнь. Навсегда.

Мне известно, что Мароли попросила свою подругу узнать о барьере все, что только можно, но в глубине души я и так знаю правду. Мы никогда не вернемся домой.

Меня не удивляет, когда от этой мысли я начинаю задыхаться, чувствую стеснение в груди – это на меня начинает наваливаться паническая атака. Я искоса смотрю на Хадсона, гадая, может ли он почувствовать мою нарастающую панику. Я привыкла к тому, что он находится в моей голове и знает все мои мысли и чувства – и точно знает, как меня успокоить.

Но, похоже, сейчас даже не подозревает о моей внутренней борьбе.

Он широко улыбается, слушая, как Тиола тараторит о прелестях доения неких животных под названием таго. Правой рукой он рассеянно почесывает Дымку за… ухом?.. а левой прижимает ее к груди, как малое дитя. Перед моим внутренним взором вдруг предстает более взрослый Хадсон, гуляющий со своими собственными детьми. В его ярко-синих глазах светится счастье, оно разглаживает складки вокруг его рта, и я сглатываю.

Он смеется над чем-то из того, что говорит Тиола, бросает на меня заговорщицкий взгляд – и подмигивает. Я понятия не имею, что именно она сказала, но Хадсон мне подмигнул.

К тому времени как Тиола оставляет меня в огороде вместе с ее матерью, я испытываю одновременно раздражение и облегчение (хотя такое сочетание и иррационально) от того, что на какое-то время он окажется далеко. Как он смеет так радоваться тому, что мы заперты в этом фиолетовом мире?

Да, я знаю, что у него была дерьмовая жизнь. Я знаю, что, скорее всего, ему кажется, что для него все это окажется куда лучшим будущим, чем то, которое было у него дома. Я это понимаю.

Но это вовсе не значит, что меня не раздражает, что он воспринял весть о невозможности вернуться домой легко, когда мне самой так страшно, что я едва не лишаюсь чувств. И я держусь за свой гнев и испускаю такой вздох, которого, пожалуй, еще никогда у себя не замечала.

Похоже, Хадсон расслышал его, поскольку он оборачивается и бросает на меня вопросительный взгляд. Я картинно закатываю глаза, показывая, что я не настроена обсуждать свое раздражение, и он понимает этот намек – поскольку пожимает плечами и продолжает идти дальше вместе с Тиолой.

– Надеюсь, что это таго описает его, – чуть слышно бормочу я, затем округляю глаза, наконец увидев огород Мароли.

Глава 51 Не такой уж дикий сад

– Грейс –

Тиола не преувеличила, сказав, что ее мать выращивает много разных растений.

Этот огород огромный – так огромный, что его можно было бы принять за еще одно поле с посевами, если бы не тот факт, что здесь растет много всего. В одной его части видно сплетение лиан, с которых свисают большие фрукты – как круглые, так и почти квадратные. И все они, разумеется, окрашены в фиолетовые тона.

Интересно, где тут растут те плоды, один из которых я за завтраком приняла за что-то вроде арбуза, думаю я, идя по той части огорода, где из земли растут только листья, затем перехожу туда, где гигантские листья окружают стебли по меньшей мере в два фута высотой.

– Грейс! – Мароли, стоящая на коленях, машет мне рукой с противоположного конца огорода.

Я подбегаю к ней трусцой.

– Я подумала, что надо узнать, не нужна ли тебе помощь. Скажи, что я могу сделать?

– О, это совсем необязательно. По вторникам я провожу все утро в огороде, удобряя почву и выпалывая сорняки.