Шарманщик

– Это может сломать всю систему! – говорит он, и Дариус согласно кивает. – Если Манн окажется прав и тот слепец действительно может творить, не используя шарманку…

Сладдек смолкает и пытается подсчитать убытки… Его определенно устраивает прежнее положение вещей, и он не хочет ничего менять. «Феликс» вечен. Правительства сменятся, войны начнутся и закончатся, а «Феликс» будет жить. Так было тысячи лет, почему же сейчас какой-то слепец должен что-то менять?

– Манн не узнал, есть ли еще такие как слепец?

– Пока нет, – говорит Дариус. – Я убедил его подождать несколько дней и не делать заявление, но это лишь вопрос времени.

– А наша база? Ты связывался с секретарями «Феликса»?

– И я, и Манн, – говорит Дариус. – Мы даже запросили базу всех скульпторов и художников и обзвонили каждого из них…

– И ничего… – понимает Сладдек. – Ни одна шарманка не создавала ничего подобного?

Дариус кивает. На ум почему-то приходит шарманка Шмидта, вернее, ее незаконченный рассказ.

– Агенты АНБ занимаются сейчас одним делом… – осторожно начинает Сладдек. – Одна из шарманок… В общем, думаю, она предсказала слепца.

– Причем здесь АНБ?

– А ты думаешь, на кого мы работаем?

– Все мы на кого-то работаем, но…

– Но я же не знал, что это правда. Сам понимаешь, на шарманки всегда очень большой спрос, а тут вдруг такой шанс обвинить одного из владельцев в невменяемости и передать его право на шарманку кому-то другому.

– Не кому-то, а тем, кто больше заплатит…

– Это уже издержки.

– Да. Издержки.

– Как находка Манна… – Дариус смолкает и смотрит на Сладдека, указывая на дверь. – Лучше поговорить об этом на улице, – говорит он одними губами, и Сладдек согласно кивает.

* * *

Агент Раш сел за стол и включил запись допроса Анны Каплан. Что-то в этой женщине не давало ему покоя. Не допрос. Нет. Что-то было в ней самой. В ее образе. Он, как солнечный ожог сетчатки, настырно витал перед глазами, мешая работать. Раш вспомнил о назначенном свидании. Пальцы вспотели, словно в них снова был выключатель подачи тока… Щелк. И тело азиата изгибается на столе, пронзаемое электрическими разрядами. А Раш сидит и смотрит. И цапля, которой он отстрелил голову, чтобы освободить лягушку, лежит у его ног. И лягушка выбирается из ее желудка… И песня. Одна из тех, которые конфисковал агент Хэнзард у Анны. Она играет и играет по кругу:

Неужели они убедили тебя поменять

Своих героев на призраков?

Жаркий пепел на лес?

Горячий воздух на прохладный ветер?

Холодный комфорт на цепи?

И ты изменил

Ход событий на войне

За главную роль в клетке?

Как я хочу, как я хочу, чтобы ты был здесь.

Мы словно две потерянных души,

Плаваем, как рыбы в аквариуме,

И год за годом

Мы топчемся на старом месте.

Что мы нашли?

Все те же старые страхи.

Хочу, чтобы ты был здесь…

Раш остановил запись допроса. Увеличил изображение. Прикоснулся пальцами к обнаженным коленям на экране… Всего лишь одна ночь… И он уже почти решился позвонить. Почти решился…

* * *

Пожар в офисе Манна начинается в 22.30, и локализовать его удается лишь спустя три часа. Дариус и Сладдек стоят среди прочих зевак и, запрокинув головы, смотрят, как пожарный аэрокар, зависнув возле восемнадцатого этажа, направляет мощную струю пены в оплавившиеся окна.