Шаровая молния

Впечатлило. Включая того же Смушкевича. После демонстрации Сталин подвёл к нему Николая.

— Нам докладывали, что вы, товарищ Смушкевич, несколько недооцениваете усилия ОПБ-100, занимающегося «какой-то отвлечённой наукой», — начал разговор Иосиф Виссарионович, поинтересовавшись здоровьем комкора. — Сегодня мы все увидели, насколько эта самая «отвлечённая наука» важна для обороны Страны Советов. Поэтому мы хотели бы попросить вас отнестись к сотрудничеству с этой организацией более ответственно.

Яков Владимирович попытался отнекиваться: мол, не говорил он таких слов, на что вождь усмехнулся в усы.

— Вы немного не понимаете важность этого сотрудничества. Да, начальник отдела в ОПБ, курирующего авиационное направление, какой-то старший лейтенант, а вы — целый комдив. Да и товарищ Демьянов званиями не блистает. Это, конечно, выглядит как вопиющее нарушение субординации. Но только выглядит, поскольку даже я не брезгую прислушиваться к мнению простых рабочих, командиров и красноармейцев. Вы, товарищи Демьянов и Ворожейкин должны стать нашим главными советниками в области авиации даже не сегодняшней, а авиации будущего. И, как утверждает товарищ Демьянов, именно ваш опыт, ваши знания и ваши инициативы способны помочь стране лучше подготовиться к будущей большой войне. Той самой, в неизбежности которой вы убеждены.

Смушкевич попытался скрыть удивление, но у него это не очень получилось.

— Мы не можем об этом говорить открыто, как пытаетесь делать вы. Подобные заявления сейчас политически вредны. Поэтому я попрошу вас больше публично не высказываться на эту тему. Но мы также, как и вы, уверены в её неизбежности. И готовимся к ней, — кивнул вождь в сторону дымящейся «линии обороны противника». — Поэтому забудьте про субординацию и немедленно включайтесь в работу над теми вопросами, которые курируют товарищи Демьянов и Ворожейкин. Воинские звания, конечно, важны, но не они определяют ценность того или иного человека, а результат деятельности, эффективность того или иного специалиста. Капитан госбезопасности Демьянов сегодня доказал свою эффективность на посту заместителя начальника ОПБ-100.

— Простите, что перебиваю, товарищ Сталин, но я старший лейтенант госбезопасности, а не капитан.

— Постарайтесь больше не перебивать, товарищ капитан госбезопасности, — сурово глянул на Николая вождь. — Иначе мы можем и передумать. Так вот, товарищ Смушкевич, товарищ Демьянов у нас один. Надеюсь, он не возгордится, услышав, что он уникален. И он не в состоянии контролировать буквально все направления деятельности ОПБ, ему необходимо помочь. И прислушиваться к его мнению. Как показала жизнь, игнорирование мнения товарища Демьянова приводит к очень тяжёлым последствиям.

Ну, спасибо, Иосиф Виссарионович, хотя бы за такое признание ваших ошибок!

47

Вызовом в ОПБ-100 Николай Леонидович Духов был крайне недоволен. В том числе, из-за того, что ему пришлось ехать из Ленинграда к «мальчишке» Демьянову. До первого разговора с Николаем Николаевичем, в пух и прах расколотившим гордость ленинградских конструкторов, танк КВ.

Нет, сам танк был отличным для своего времени, и даже Николай это признавал. Но требовалось «поставить на место» выдающегося конструктора, ради чего и пришлось поработать адвокатом дьявола.

— Танк перетяжелён. Мощности двигателя В-2 недостаточно для обеспечения его подвижности. Я вам гарантирую, что он будет садиться на брюхо на мягких болотистых почвах и в глубоком снегу, даже несмотря на широкие гусеницы. Излишняя масса вредно сказывается на ресурсе как двигателя, так и трансмиссии. Главный и бортовые фрикционы — явно слабые места машины с такой массой. Установленная на нём 76-мм пушка пока способна бороться против бронетехники противника, но ведь и он не будет стоять на месте, и через два-три года она уже не справится с бронёй противника. И это — если использовать КВ в качестве противотанкового средства.

— Наш танк создавался как танк прорыва, а не как противотанковое средство. Напомню вам: танки с танками не воюют.

— Расскажите об этом танкистам, сражавшимся в Испании и на Халхин-Голе. Как танк прорыва, КВ ещё хуже. Это амплуа предусматривает уничтожение полевых укреплений противника, как бетонных, так и дерево-земляных. Против первых «трёхдюймовка» совершенно «не пляшет». Да и против вторых, если не добиться прямого попадания в амбразуру, фугасное действие пушки слишком низкое, и для разрушения дзота потребуется просто огромный расход снарядов. Зачем строить более тяжёлый и дорогостоящий КВ, если такое же вооружение несёт более лёгкий и дешёвый А-34У, рекомендованный к производству после окончания испытаний?

— Решать, что строить, а что не строить, задача Автобронетранспортного управления, а не наша.

— А наша — подсказывать конструкторам наиболее оптимальные решения, исходя из стоящих перед военными потребностей. Возьмём то же самое бронирование танка КВ. С какими противотанковыми средствами противника предстоит ему столкнуться на театре военных действий?

— Смотря какого противника.