Шашлык из волнистого попугайчика

– Они везде есть… где есть жрачка… вон сколько здесь баров и ресторанов. Ладно, двинули дальше поаккуратнее.

– Слышь, Юрик, а ты уверен, что мы с ним вдвоем справимся?

– Куда он денется? Все вычислено, телохранителя и личной охраны у него нет. Ходит он без оружия, это видно. Конечно, у него может быть оружие в номере, но наверняка оно в сейфе или в столе. А достать он его не успеет, будь уверен. У нас-то оружие уже в руках…

– Правильно, а когда мы притащим за волосы его старушку-мать, Марко Тозини еще выложит нам всю наличность из своего сейфа, – хохотнул Тимоха.

– Молодец, Тима, но потом мы их завалим обоих.

– Я знаю. Я понимаю, что если мы их не убьем, то не уйдем из этого небоскреба.

Первым желанием Камиллы было как можно скорее побежать по лестнице и постучаться в закрытую дверь, предупреждая Марко об опасности, но следующая фраза остудила ее пыл.

– И запомни, Тимоха, если вдруг у них в номере будет кто-то посторонний, его тоже надо убить. Неважно, будет ли это какая-нибудь девка или официант из ресторана, наверняка итальянка заказывает жрачку в номер.

– Конечно, я понял, свидетели нам не нужны. На такое большое дело идешь один раз в жизни, и рисковать нам нельзя, – согласился подельник.

Мила на дрожащих ногах продолжала свое движение наверх, моля Бога, чтобы больше не издать шума.

«А когда я упрусь на последнем этаже в эту дверь, куда я денусь дальше? – вдруг с ужасом подумала она. – Меня же подстрелят, как куропатку! Из окна не вылезти, двери все на этажи закрыты, я уже проверяла, мне деться некуда!»

Все выше и выше поднималась Мила… Наконец на ум пришла героическая мысль.

«Если мне суждено погибнуть, пусть они меня застрелят, но я закричу напоследок со страшной силой и предупрежу Марко с матерью», – подумала Мила и поднялась на последний пролет к двери, откуда ее вытолкала Антония. И тут она обнаружила, что лестница здесь не кончается, а делает еще один виток, на крышу. Она быстро скользнула туда и, согнувшись на четвереньках, затаилась.

Всматриваясь в проем между перилами, Мила увидела две темные мужские фигуры, которые ненадолго задержались у двери и резко влетели внутрь.

«Что мне делать? – подумала Мила. – Я как трусливый заяц спасаю свою шкуру, в то время как двух людей сейчас убьют. Их могут убить, пока я доберусь до первого этажа и сообщу о случившемся. Да кто поверит какой-то тетке, закутанной в покрывало, с избитым лицом, и от которой разит алкоголем, спустившейся по черной лестнице? Да они сочтут меня за ненормальную и начнут проверять мою личность. А на меня уже два дела в милиции. Все! Когда придут к Марку, их с матерью уже не будет в живых. Что же мне делать?» В апартаментах раздался резкий хлопок.

«Убивают! – Мила закрыла рот рукой. – Их хотели убить сразу, как только Марк откроет сейф. Неужели он сделал это так быстро?»

Антония успела закрыть за девушкой дверь черного хода и вернуться на диван. С совершенно безмятежным видом она взяла свой бокал и приветливо улыбнулась Марко, который явился с упакованной нарезкой французского сыра.

– Дорогой мой, заботишься о мамочке! – промурлыкала она.

– Где Мила? – спросил он, глядя на недопитый девушкой бокал красного вина. – Она в ванной или ты показала ей бассейн, и она решила поплавать? Я пойду к ней, она получила удар по голове, и ее нельзя оставлять одну, особенно в воде.

– Мила, – огляделась по сторонам Антония, словно только сейчас заметила, что ее нет в комнате, – а, Мила… Эта несчастная девушка, избитая у тебя в ресторане?

– Мама, где она?! – насторожился Марко.

– Не кричи на мать! – взвизгнула Антония, переходя в атаку. – Может, у нее не все в порядке с головой, тем более она ею стукнулась! Девушка вообще мне сказала, что ты привез ее силой.

– Ну не силой, но мне пришлось ее уговаривать, – согласился Марко, выглядевший совершенно растерянным посредине комнаты с сыром в руках.

– Так вот, она ушла! – Матушка со звоном поставила бокал на журнальный столик.

– Как ушла?

– Так… ушла!

– Когда?!

– Ну, сразу же после тебя, вскочила, закричала, что ее удерживают насильно, вызвала лифт и, не попрощавшись, уехала. Знаешь, сын, не води всяких странных девиц к себе в номер. Ведь у меня больное сердце, а у тебя скоро свадьба.

– Мама, что ты ей сказала? – помрачнел Марко.

– Она сама ушла!

– Мама, я знаю тебя! Зачем ты прогнала ее?

– Никого я не прогоняла! – обиженно воскликнула Антония. – Не веришь родной матери? Тебе не кажется, что приводить девушек домой накануне свадьбы с Викой – отвратительно!

– Опять ты за свое! – Марко положил сыр на журнальный столик и огорченно взъерошил волосы пятерней. – Этой девушке так досталось! У меня ничего с ней нет.

– Слава Деве Марии! – закатила глаза Антония.

– Ты переходишь границы дозволенного, мама! Я не привык быть ни перед кем в долгу, а перед ней я в долгу. Я привез Милу сюда, чтобы показать ее лицо другу нашей семьи Эмилио.

– Пиколи? – удивилась Антония, так как речь шла об одном из известнейших пластических хирургов мира. Он был их соотечественником из Тосканы. – Ты пригласил Эмилио?