Shattered#3

Внезапно она с трудом вздохнула… немного удивляясь, как гулко стучало ее сердце и как скакал пульс. Но если Ник и увидел ее волнение, виду он не подал. Или, по крайней мере, не стал торопиться. И он, действительно казалось, совершенно не спешил подобраться к главному событию этого вечера, а именно голый и клеймя ее новый матрас чертовым сексом.

Его голос был глубоким и неторопливым, когда он обхватил ее за бедра, вернее за ее задницу.

— Когда я пошел сегодня на это бессмысленное совещание… кстати, я не хожу на многие такие встречи, независимо кто выступающий, единственное, о чем я думал, как бы побыстрее уйти. Мне не особенно нравится слушать, как люди изливают всю эту корпоративную чушь, и мне не интересны разговоры всех этих высокопоставленных директоров, которые не познали своей задницей третью базу. Но, как оказалось, я очень благодарен, что пришел. Знаешь почему, Ангел?

Она с отчаяннием попыталась пошутить:

— Ну, я так понимаю не из-за еды и дорогой выпивки.

Он улыбнулся.

— Очень наблюдательно, Ангел. Но мы оба знаем истинную причину.

Она вздрогнула, когда он неожиданно засунул руку под ее юбку, сжав ее ягодицы, на которых были маленькие стринги.

— Ах. — Ее ресницы задрожали, как только он продолжил ласкать ее голую кожу. Она уже была мокрой и готовой к нему, дрожа от необходимости при каждом смелом, уверенном движении его руки.

— Посмотри на меня.

Ее глаза распахнулись, и она послушно посмотрела на него. Ник медленно улыбнулся, его темный взгляд молча предупреждал ее не закрывать глаза.

— Хорошо. Твои глаза — они заставили меня остаться. Заставили меня понять, что мне будет наплевать даже, если ты работаешь в одной со мной фирме, я готов рискнуть и получить все это для себя — большие глаза, этот сексуальный рот, эти великолепные волосы… — он остановился, обернув длинную, блестящую прядь вокруг руки, немного потянув, заставив ее вздрогнуть. — И особенно, — добавил он хриплым голосом, — это очень и очень сексуальное тело.

Прежде чем она собралась ответить, запротестовать или даже двинуться, Ник быстрыми и отточенными движениями стал ее раздевать. Менее чем через минуту она осталась в нижнем белье и туфлях — во всем черном — и старалась доблестно остановить себя от трясучки.

Он успокаивающе погладил ее бедро.

— Успокойся. Я не собираюсь торопиться, поэтому можешь не дрожать, как испуганный кролик. Стой спокойно… хорошая девочка и дай мне тебя рассмотреть.

Ей ужасно хотелось закрыть глаза или скрестить руки на груди, но она инстинктивно понимала, что Ник не позволит ей этого сделать. Его темные глаза с особой тщательностью осматривали ее, она почти чувствовала, как его взгляд проходится по ее телу.

Без предупреждения он ловко снял ее черный кружевной бюстгальтер, небрежно отбросив в сторону, приподняв своими огромными руками ее обнаженную грудь. Она захныкала, как только он сжал соски, пощипывая вершинки цвета мокко, пока они не стали жесткими и пульсирующими.

— Твоя грудь идеальна, Ангел, — произнес он ласково, приподнимая их вместе вверх, пока они не оказались на уровне его глаз, и он легко смог лизнуть и покружить по каждому соску. — Не слишком большая, но красивая и очень упругая. Настолько упругая, что ты можешь даже не носить бюстгальтер, при условии, что наденешь соответствующую одежду для подходящего случая. — Он захватил один сосок в рот, жестко посасывая и ощущения наполовину боли, наполовину удовольствия рябью прошлось вниз по ее телу, она немного наклонилась к нему вперед.

Ник поднял голову от груди, внимательно наблюдая за ее реакцией, опуская ладонь вниз к ее подрагивающему животу.

— В хорошем тонусе пресс, Ангел. Я вижу, что ты много тренируешься, хорошо заботишься о своем сексуальном теле. Но ты слишком худая, как я и предполагал. Думаю, еще десять фунтов тебе не повредят. Они сделают тебя только лучше, и в нужных местах появятся больше изгибов. Мы над этим поработаем.

Анжела была настолько возбуждена, настолько поглощена волнением и жаром, что у нее не хватало сил ни спорить, ни протестовать на его высокомерное заявление. Она опустила руки ему на плечи, пытаясь таким образом успокоиться, как только он коснулся еле заметных маленьких черных кружевных стрингов.

— Эта вещица прикрывает с таким же успехом, как больше беспокоит, — пробормотал он, начиная снимать миниатюрный кусок ткани. — Вообще-то, я не большой поклонник стрингов, не считаю их особенно сексуальными. На самом деле, я больше предпочитаю обычные трусики. Или вообще ничего. Ты запоминаешь все, Ангел?

— Ч-что? — запинаясь спросила она, еле уловимым шепотом. Его слова гипнотизировали ее, затягивая все глубже и глубже в его паутину, и она была уверена, что не сможет вспомнить ничего, черт побери, что он говорил.

Ник понимающе улыбнулся.

— Неважно. Скорее всего, сейчас не лучшее время, чтобы ты запоминала мои слова. У нас будет еще время.

Он перевел взгляд обратно на ее тело, в частности на узкую полоску черных волос на лобке.