Шатун 3

Улыбнулся так, что стало понятно, воспоминания об этом событии удовольствие ему немалое доставляет. Но спросил его о другом, более важном для нас. Хоть я уже и догадался куда нас вынесло, после его слов о черноте, но уточнить всё же нужно, а то что-то он неважно выглядеть стал, как бы не подох, так и не подтвердив мои подозрения.

– Давай теперь по местности определимся, а то Пыталово – это мне ничего не говорит.

– Как Колизей нас везде знают, – подтвердил он мою догадку.

– Оп-па! – на лице у Лисы улыбка довольная расцвела. Не так и далеко, оказывается, нас и забросило. Дома почти.

– Колизей говоришь? – снова перевел взгляд на пленника. – А сейчас мы где находимся? Как нам отсюда в наши края выбраться?

– Живца дай еще глотнуть, – попросил он.

По себе знаю, что в таком состоянии живчика много требуется, так что без возражений дал ему напиться. Губы опять сухие, сушит его не слабо сейчас, да и выглядит он с каждой минутой всё хуже и хуже. Видимо досталось ему всё же сильней, чем я вначале определил.

– На границе с Пеклом мы сейчас находимся, – после того, как живчика глотнул, без напоминаний начал отвечать на заданный вопрос. – На север отсюда двигайте, по левую сторону чернота будет, вот как ее минуете, так на восток и поворачивайте, не заблудитесь.

– И как далеко до черноты?

– Если напрямик, то километров восемьдесят до нее отсюда. Только вам «Адову тропу» миновать еще суметь нужно, – усмехнулся он криво, что мне очень не понравилось. – Вот после нее чернота и начнется.

– Что за адская тропа?

– Увидишь – не ошибешься! Как доберетесь, там на месте и поймешь, почему ее так обозвали. Да и за ней, там тоже не подарок местность. Бедуины шалят. – И снова эта его усмешка. – Хорошо ваши придумали, не стали их до конца вырезать, а выдавили в эти края. Естественный барьер организовали. Муслимы, после нескольких попыток, больше и не пытаются в ваши края переселяться. Хватило нескольких встреч с этими отморозками.

Мы снова с Лисой переглянулись, только теперь озадаченно. Бедуины у нас что, за пограничников выступают? Серьезно? Что-то чем больше узнаю о наших краях, тем больше убеждаюсь, что вообще ничего не знаю. Сначала дела с внешниками всплыли, теперь бедуины-пограничники…

Ладно, это всё сейчас не так и важно. Сейчас нужно определиться, что нам в первую очередь делать: поверить на слово этому подстреленному и двигать в сторону той адской тропы и продолжать в сторону дома самостоятельно двигаться или же наведаться в ближайший стаб, получить побольше информации и уже тогда определяться с дальнейшей дорогой? Можно вообще в Колизей завернуть и там отдохнуть, потом выцепить Ходока и с ним домой вернуться…

«Глупая мысль! – аж передернуло всего. Как-то не хочется снова неизвестно где оказаться, что вполне может произойти если с Ходоком снова через черноту двинуть. – Нет уж! Идем в обход, пусть через бедуинов, но без всякой непонятной туманной хрени, которая на черноте встречается. Туда я больше и шагу не ступлю! Но в стаб всё же можно наведаться: отдохнем по-человечески, заодно и информацией более достоверной разживемся».

– Ты сказал, что вы из Пыталово. Как далеко этот стаб отсюда?

После моего вопроса пленный попытался более удобней улечься, но только рану растревожил, зашипел себе под нос, но всё же извернулся так, чтоб всех нас видеть. Чуть переждал, пока боль немного стихнет и только тогда заговорил:

– Вот об этом я и хотел поговорить. Поверьте, то что случилось – это вообще сплошное недоразумение. Мы не беспредельщики, тот же Кастер нормальным охотником был, не одного свежака с того света вытащил, да и другим в помощи никогда не отказывал. Даже не представляю, что на него сейчас нашло, скорее всего, это мутация на него так повлияла, что он стрелять начал.

– Короче давай.

– У меня к вам претензий никаких, мы сами нарвались, сами и огребли. Но я могу вам виру выплатить. Мы не последние охотники были, скопили капитал кой-какой…

В это вполне верилось, глядя на их оружие. Непростые стволы. Явно не на пустышей эти охотники охотились. И уже стало понятно, к чему он клонит.

– … и нанесенную обиду нами вам оплачу, и хватит оплатить за то, что вы поможете мне добраться до кордона, который «Адову тропу» запирает. Заодно ее обойдете, не придется рисковать.

Чем дальше, тем торопливей он говорил, не смотря на боль его терзающую, видно, что совсем ему погано: уже даже не бледный – посинел весь, потом покрылся и говорит с такими хрипами, что с трудом его понимаю. Да и не стремился понимать, если честно. Как только начал он говорить, стало понятно, о чём попросит. Только вот не собираюсь я его на себе никуда тащить, не нужно им на нас нападать было.