Шатун

Лица воинов стали недоверчивыми, а то они невозмутимы, как же. Видимо, они самостоятельно учили французский или английский, но, посмотрев на пустое ложе вылеченного раненого, стали переговариваться друг с другом. Я же ответил вождю на его вопрос:

– Можно и ваших родичей вылечить, но сначала с этими закончу. Я не делаю сословных различий, для меня все равны, будь он вождь или ребёнок-изгой. Кстати, ещё пять-шесть раненых и на сегодня всё, подготовьте мне место для отдыха. Подальше от вашей стоянки, рядом с водой. Я под открытым небом ночевать буду.

– Всё будет сделано, – слегка поклонился вождь и покинул вигвам, а его место занял ещё один, чудаковатый, на психа похожий, но я сразу понял, что это конкурент, местный шаман.

Ну-ну. Гляди.

Я вылечил двух оставшихся раненых, на что у меня ушло три накопителя, и один был разряжен до половины. А на выходе меня ожидала девушка лет шестнадцати, она от вождя была, которого звали Острое Перо. Она сопроводила к нужному вигваму, и там за полчаса я восстановил обоих раненых. Этим никуда бежать не пришлось, миски с едой принесли сюда, и те начали сметать всё подряд. Потом я посетил ещё два вигвама, вылечив пятерых. И на этом всё, мана закончилась, в накопителе, что я вставил в лекарский амулет, осталось всего половина заряда. Все ранения тяжёлые, лечение манозатратное. Я решил не рисковать и попросил провести меня по тем вигвамам, где умирают воины от ранений. Таких шесть оказалось, и вот остатками заряда я поддержал в них жизнь. Сутки ещё проживут, дождутся, чтобы я завтра продолжил.

Девушка-сопровождающая всё ещё была со мной. А тут вдруг официальная встреча, почти все собрались, и глава местного поселения индейцев за лечение родичей подарил мне красивый, с орнаментом, костюм из оленьей кожи, видно, очень качественный и делал мастер. Размер мой. К костюмчику шла и обувь. Я тут же при всех переоделся и величественно осмотрел жителей стоянки, сообщив, что мне их подарок понравился. Это вызвало крики радости и улюлюканье. Последнее, как я заметил, больше всего нравится индейцам, даже старались превзойти друг друга. Когда вождь навёл тишину, то сообщил мне:

– Я и мои воины хотим учить язык со звёзд.

– Учить… – задумчиво протянул я. – Я вылечу всех раненых, а потом обучу всё поселение своему языку. Хорошо?

– Да! – вдруг закричал вождь, и его снова поддержали воплями и улюлюканьем.

Лошади мои в общем табуне были, паслись километрах в двух, там их специально охраняли, а лагерь мне приготовили выше по течению того ручья, на берегу которого и стоял этот стан. До него метров семьсот было. Место удобное, разлом оврага, ветра нет, видно, что старались подбирать. Вещи все мои здесь были, я больше скажу, мне тут небольшой вигвам поставили, видать, ограбили кого-то, и три воина неподалёку у костра сидели, меня охранять будут. Я сказал девушке, которая привела меня сюда и всё пояснила, что охрана мне не нужна, она только мешает. Пусть лучше делом займутся, но та стояла на своём. Про вигвам также сказала, что это распоряжение вождя, хотя мне на открытом воздухе спать хотелось. Она села у костра, разведённого неподалёку от входа в вигвам, и стала в буквальном смысле меня кормить, с ложечки. Так, а вот это уже серьёзно. Я прямо спросил, кто она мне, и девушка честно ответила, что её направили ко мне по хозяйству. В общем, она всё будет делать, и кормить тоже. Отобрав ложку, я стал сам есть, говоря:

– Я не без рук и сам смогу поесть. Конечно, бывают такие периоды, когда я занят и на хозяйство нет времени, но это не часто.

– Мне уйти? – спросила она.

– Хм, а тебе ничего за это не будет?

– Побьют камнями, и замуж не дадут выйти за любимого.

– Ладно, оставайся. Ночевать в вигваме будешь, а я тут устроюсь. Приготовь мне два одеяла. Нижнее сложи вдвое, мягче будет. Кстати, тебя как зовут-то?

– Зимний Ветер.

– Стужа, значит? Ладно, готовь лагерь.

Девушка всё сделала и легла в вигваме. Воины – у костра, двое спали, а один бродил неподалёку. Сам я, устроившись на одеяле, до полуночи работал. Сделать амулет обучения не успел, завтра закончу. Он третьего уровня нужен, качество обучения довольно высокое будет. Раз обещал языку и письменности обучить, сделаю. Тут тоже маны много нужно…

Следующие три дня я плотно работал. Больше сотни раненых было на этой стоянке, но я вылечил всех, благо тяжёлых было всего два десятка. И сегодня, вечером третьего дня, когда с ранеными было закончено, начал обучать языку. Снял у себя слепок, сформировал знание языка, письменности и счёта и внедрил его в амулет обучения. Чтобы обучить пятьдесят человек, нужно три полных камня-накопителя, у меня их двенадцать. И обучить нужно гораздо больше, одних воинов было три сотни, плюс женщины, подростки и дети. Всего жителей на этой стоянке было около полутора тысяч. Тот лагерь, что английские солдаты уничтожили, раза в два меньше был. Но я раз обещал обучить всех, то сделаю это.