Шатун

— Со всеми своими задумками ты ко мне идешь. Его превосходительство, господин Рязанов, намедни мне сказывал, что ты долгое время за границей был и там всякое оружие изучал. Вот я и хочу узнать, что тут сам сделать смогу. Без всяких умников иностранных, — честно признался мастер. — Ты пойми, Руслан. На хлеб насущный я себе всегда заработаю. Да и сейчас не бедствую. А вот сделать такое, чтобы интересно было, чтоб задачка, как тот орешек, попробуй, раскуси. Такого нету. Потому и прошу.

— Добре, Митрич. Будут тебе задачки, — чуть подумав, улыбнулся Руслан одними глазами. — Но учти, не всегда это оружие будет.

— Да и бог с ним. Главное, чтобы интересно, — обрадованно кивнул мастер.

— Ну, тогда вот тебе еще одна задачка, — повеселел Руслан. — Толщину его видишь? — спросил он, сорвав с куста листок и протянув его кузнецу.

— Само собой.

— Так вот. Мне нужно из стали вот такой толщины сделать вот такие перышки, — принялся снова рисовать на земле Шатун.

— Это для чего ж такое? — удивился кузнец.

— Заместо гусиных перьев. Писать. Только на самом кончике крошечный шарик должен быть, чтобы бумагу не рвать.

— Ага, — задумчиво протянул мастер. — Добре, попробую.

— Вообще, такую тонкую работу ювелиру привычно делать. Но раз уж ты сам попросил… — начал было Руслан, но кузнец одним взглядом заставил его замолчать.

— Ювелиру, говоришь, — пробасил он, иронично усмехнувшись. — Добре. Дай срок, посмотрим. За ружьем черед седмицу заходи.

— Благодарствую, мастер, — склонил Руслан голову, протягивая ему золотой червонец за сделанную работу.

Как оказалось, ассигнации тут хоть и имели хождение, но принимали их неохотно. Да и цена заметно разнилась. Если монетами у товара была одна цена, то ассигнациями другая. Несколько выше. Продавцы так и говорили, к примеру, три рубля на ассигнации или два с полтиной монетой. Кивнув, мастер небрежно сунул монету в карман и, еще раз внимательно посмотрев на рисунок, ногой стер все Руслановы художества.

— Через седмицу, — повторил кузнец и, попрощавшись, широко зашагал к городу.

Отстреляв все имевшиеся у него патроны и убедившись, что револьвер уже начинает ложиться в руку, словно ее продолжение, Шатун отправился домой. Теперь ему предстояло заняться долгим и непростым делом. Снаряжением патронов. Но прежде требовалось отлить пули. Благо свинца, пороха и капсюлей для этого дела у него хватало. Пулелейку ему Митрич сделал сразу. Знал мастер, что патроны под такое оружие заказчик станет делать сам.

Но едва войдя во двор, Руслан насторожился. Тут царила какая-то непонятная суета. Казачий десяток седлал коней и, негромко переговариваясь, проверял оружие. Коляска, в которой не так давно они с Рязановым приехали в город, уже стояла у крыльца.

— Что стряслось? — спросил Руслан, перехватив шедшего мимо десятника.

— Его превосходительство велели десятку готовым к выходу быть. Скоро быть сам должен, — пожал казак могучими плечами.

— Добро. Я с вами, — решительно заявил Руслан.

— Погоди, твое благородие, — опешил казак. — Про тебя разговору не было.

— Думаю, господин штабс-капитан не откажет мне в такой малости, — хмыкнул Шатун в ответ и бегом взлетел на второй этаж.

Быстро переодевшись, он с сожалением повертел в руке револьвер и, вздохнув, тихо проворчал:

— Вот так всегда. Тут война, а я уставший.

Сунув оружие в кобуру, он оставил его на полке шифоньера и, быстро переодевшись в собственноручно сделанную полевую форму, накинул разгрузку с ножами, топориком и саперной лопаткой. Ранец давно уже был собран и укомплектован по принципу тревожного чемоданчика. Выскочив на крыльцо, Руслан увидел входящего во двор Рязанова и, закинув ранец в коляску, шагнул ему навстречу.

— Михаил Сергеевич, что ж вы не предупредили, что будет выход? — спросил он, делая вид, что все так и должно быть.

— Боюсь, взять вас с собой я не смогу, Руслан Владимирович, — ответил Рязанов с некоторой растерянностью. — Имею приказ обеспечить вам полную безопасность.

— И как вы ее сможете обеспечить, оказавшись бог знает где? — тут же нашелся Шатун. — А тут и вы сами, и казаки ваши.

— А ежели пуля шальная? — попытался выкрутиться штабс-капитан.

— Ну, шальную я и в городе словить могу, а вот мою, думаю, еще не отлили, — твердо сказал парень, глядя офицеру в глаза.

— Бог с вами. Поехали, — сдался штабс-капитан, нетерпеливо махнув рукой.

Они уселись в коляску, и кавалькада выехала со двора. Десяток разделился. Четверо казаков шли в авангарде, а остальные следовали за коляской. Оружие казаки держали в руках, готовые в любой момент пустить его в ход, словно противник был уже в городе. Заметив это, Руслан удивленно хмыкнул и, слегка наклонившись к Рязанову, тихо спросил:

— Что случилось, Михаил Сергеевич? С чего такая паника?

— В город, на воды, ехала супруга генерал-губернатора Орловской губернии графиня Тишинская. Но ее выезд каким-то образом перехватили горцы из непримиримых. Получен приказ немедля догнать и отбить.

— А вы уверены, что она еще жива? — крякнув, еще тише уточнил Руслан.