Шатун. Лесной гамбит

– Уже получилось. После такого можно смело обратно в город ехать. Раз уж старики тебе помочь обещали, покоен будь. Слово свое сдержат. Да и выгодно им такое. Но учти, Шатун. Теперь они с полицией и говорить не станут, и случись чего, сразу к тебе посылать станут.

– Пусть посылают, – отмахнулся Руслан. – Есть у меня мысль, что в половине дел, которые на горцев повесили, они и не виноваты вовсе. Их таковыми просто назначили.

– Слышал я за такое, – помолчав, тихо признался Роман. – Не поверил. Думал, напраслину возводят. А оно, вишь, как вышло… – Казак замолчал, катая желваки на скулах.

– Нужно было атаману рассказать, – вздохнул Руслан. – Тут ведь палка о двух концах. Горцы за напраслину озлиться могли и к непримиримым переметнуться. А это снова война. Полицмейстеру выгода, а станицам казацким горе.

– Так ведь то слухи были. Как с ними пойдешь? – развел казак руками.

– Понимаю, – кивнул Шатун. – Но и слухи проверить можно. Ну да бог с ним. Сложилось, и слава богу. Еще в один аул заедем, и домой. Хватит попусту коням копыта сбивать.

Отряд перешел на рысь и спустя несколько часов въехал в очередной аул. Уже привычно остановившись у колодца, Шатун велел казакам напоить коней, а сам, отойдя в сторонку, принялся осматриваться, ожидая появления кого-то из местных глав. Не спеша шедшие по улице три старика, с длинными, седыми бородами, опиравшиеся на суковатые посохи, выглядели колоритно. Улыбнувшись про себя, Руслан шагнул им навстречу.

Задав привычные уже вопросы вежливости, Шатун поинтересовался, было ли такое, чтобы полиция арестовала и обвинила в преступлении невинного человека, и, получив в ответ угрюмое молчание, в очередной раз мрачно вздохнул, понимающе кивнув.

– Я не буду вам ничего обещать. Со старейшинами у ваших соседей мы уже обо всем уговорились. Захотите узнать правду, спросите у них. То, что вы услышите, правда. Я слово дал.

Удивленно переглянувшись, старики дружно огладили бороды и, помолчав, покосились на стоявшего в середине деда. Похоже, именно он и был тут самым главным.

– Что ты хочешь в ответ? – нарушил старик затянувшееся молчание.

– Не так много, – пожал Руслан плечами. – Если непримиримые пойдут в набег, я должен об этом узнать раньше, чем случится большая беда. Я не хочу лишней крови. Если кто-то из ваших людей действительно будет виноват в чем-то, я тоже должен это знать, чтобы не пострадали другие.

– Зачем тебе это? – помолчав, негромко спросил старик.

– Я уже сказал. Я не хочу лишней крови. А она будет, если непримиримые придут сюда с войной. Тогда генерал-губернатор вызовет сюда войска, и уж они не станут смотреть, кто виноват, а кто и не слышал о набеге. Будет большая кровь. Но я этого не хочу. Пусть лучше будет наказан один виноватый, чем сотни невинных. Вы старейшины аула. Вас все слушают. Сделайте так, чтобы ваши люди оказались в стороне от набегов и войны, и сообщите мне о непримиримых, и сможете жить спокойно.

– А если нет? – угрюмо спросил один из стариков. – Тогда придешь убивать нас сам?

– Я убиваю только тех, кто виновен или хочет убить меня, – держа себя в руках, спокойно отозвался Руслан. – Впрочем, я не стану вас уговаривать или пугать. Глупо пугать воина. Но вы отвечаете за ваших людей. Подумайте, что будет лучше для них. Ведь ничего позорящего вашу честь я не прошу. Наоборот. Я хочу, чтобы и вы, и все остальные в предгорьях жили мирно. А врагов, на которых всегда можно показать свою смелость, нам всем хватит. Достаточно просто за перевал уйти, – кивнул он в направлении гор.

– Мы будем думать, – ответил старейшина и, развернувшись, отправился обратно.

– Поехали домой, казаки, – скомандовал Руслан, проводив их взглядом.

– Не кручинься, Шатун, – неожиданно улыбнулся Роман. – Они сразу не отказали, значит, и вправду думать станут. А там, как бог даст. Ты и так сделал больше, чем все остальные.

– Дай-то бог, – вздохнул Руслан и вскочил в седло.

Спустя сутки они были в городе. Отмывшись и напарившись в бане, Шатун прихватил тройку сопровождения и отправился на базар. Пришло время узнать, что происходит в самом городе. Не спеша прохаживаясь между рядами, Руслан пробовал фрукты, щупал материю и кожи, приценивался к коврам и оружию, то и дело заводя беседу и задавая ничего не значащие вопросы. Но как говорится, на восточном базаре, как на одесском Привозе, знают всё.

Уже через час всем торговцам было известно, что бешеный поручик интересуется происходящим в городе и особо интересуется теми, кто ведет не совсем честный образ жизни. Один из казаков, успевший пообщаться со своим давним знакомым, тихо поведал эту новость Руслану. Сообразив, что все его потуги раскрыты, Шатун удрученно вздохнул и, прикупив кое-что по мелочи, направился к выходу с базарной площади.

Но тут их перехватила полиция. Незнакомый ротмистр, в сопровождении двух рядовых, небрежно козырнув, тоном превосходства поинтересовался:

– Вы, сударь, из казачьего ополчения или из регулярных войск?

– Я, господин ротмистр, из военной контрразведки. Штабс-капитан, князь Ростовцев. К вашим услугам.