Шажком за монстрами!

И Захарыч, замечая это, буквально вскипал от ревности. Теперь он не находил себе места и всё чаще находился там, где прогуливалась пышка. Так сказать, контролировал обстановку. Мало ли, подкатит к ней этот наглый перец.

Всё это время Захарыч усиленно о чём-то размышлял. А потом решил поговорить с Аннушкой, встретив её на заднем дворе. И, конечно, я отправил туда змейку. Интересно, что у него на уме?

— … Я уже и так к ней и сяк, а она всё время говорит — нет, — услышал я отчаявшийся голос Захарыча. Они уселись на лавку и лениво посматривали в сторону Ираклия, обстригающего в стороне уже десятый по счёту кустарник. — А этот урод так ещё посматривает на неё…

— Ну вот что ты, ей богу, как маленький? — хихикнула Аннушка. — Лариса — девушка образованная. К ней нужен особый подход. И запомни — очень часто, если девушка говорит «нет», это — «да». Просто она ждёт от тебя предложения.

— Так я уже и предлагал, и намекал, — вздохнул слуга.

— Значит, плохо намекал, — с укором в голосе ответила Аннушка. — Возможно, тут более яркое предложение нужно.

— Яркое? Фейерверки или чего?

— Ага, фейерверки, — засмеялась Аннушка. — Она тебя видит обычным слугой. А нужно стать рыцарем на белом коне…

Служанка не договорила.

— На белом коне, говоришь? — перебил её Захарыч. — Блин, насчёт белого не знаю, но коня могу достать.

— Красиво предложение сделать, — продолжила Аннушка.

— Вот это проблема. Когда волнуюсь, могу и слова забыть, — пробормотал Захарыч.

— Думай ширше. А попугай тебе на что? Вон, предложи ему водочки — он Ларисе и обращение пропоёт и станцует, — ответила Аннушка.

— Точно! Спасибо тебе! Спасибо! — Захарыч подорвался с лавки и почесал в дом. А потом вылетел оттуда за пределы поместья.

Куда он пошёл — мне было очень любопытно. И змейка последовала за ним следом.

В итоге я увидел, как Захарыч посетил местный рынок, за парком. Взял напрокат какую-то серую клячу с видавшей виды открытой повозкой, вроде кабриолета. Притом у сомнительного торговца, рожа которого смахивала явно на бандитскую.

Затем Захарыч, спрятав недалеко от ворот поместья лошадь с повозкой, за ближайшими деревьями, вернулся.

Договорился с Рэмбо, протянув ему чекушку водки. Хм, я был не против. Даже интересно, что в итоге получится.

— ПР-РЕЛЕСТНО, СУДАР-РЬ, — ответил попугай, жадный до спиртного.

Он профессиональным движением сорвал лапой пробку и присосался к горлышку, выпивая содержимое одним мощным залпом.

Ну прям прожжённый алкаш.

— Рэмбо, надо сказать, когда будем въезжать на повозке — «Захарыч очень любит вас, Лариса», — обратился к нему слуга. — Сможешь?

— ЕЩЁ БУТЫЛОЧКУ, СУДАР-РЬ, — крикнул попугай. — ЗАДАР-РМА НЕ ВЫСТУПАЮ!

— Ах ты ж шантажист неощипанный. На, держи, — просипел слуга, доставая ещё чекушку. Видно, припас для себя.

Попугай вылакал вторую порцию и покачнулся.

— «Захарыч очень любит вас, Лариса», — забормотал Захарыч. — Ну, повтори!

— ЗАХАР-РЫЧ ЛЮБИТ ВАС, ЛАР-РИСА! — крикнул попугай.

— Отлично, — обрадовался слуга и засобирался. — Теперь пошли. Будешь сидеть у меня на плече и когда дам команду — кричи.

— БЕЗ ПР-РОБЛЕМ! — ответил Рэмбо.

Ну а затем…

Захарыч, конечно, улучил момент. Когда мы с пышкой отправились домой и вышли на дорогу, я услышал бубенцы.

— Что это? — удивилась пышка. — Кто-то к нам в гости приехал?

Я улыбнулся, кивнул.

Звук колокольцев усиливался, и вот из-за поворота выскочила лошадь. Кляча тащила за собой повозку. В ней сидел Захарыч, на его плече я заметил Рэмбо.

Слуга решил повыделываться и увеличить скорость, но лошадка наотрез отказывалась, тогда он пару раз стеганул кнутом по её крупу.

Но лошадь отреагировала по-своему, она заржала и втопила вперёд гораздо быстрее.

Ох ты ж, мать твою! Повозка того и гляди развалится. А лошадь, вытаращив глаза, понеслась на нас, продолжая ускоряться.

— Ох ты, плеать! — закричал Захарыч, пытаясь увести лошадь в сторону. Но та не слушалась.

Она продолжала нестись вперёд.

А Рэмбо расценил возглас Захарыча по-своему. Он встрепенулся и заверещал пьяным голоском:

— ЗАХАРЫЧ ХОЧЕТ ТР-РАХНУТЬ ЛАРИСКУ! ТР-РАХНУТЬ ПЫШКУ!

— С дороги! Уходите нахер отсюда! — закричал испуганно Захарыч. — Затопчет!

Затем он вцепился в поручень одной рукой и заорал благим матом, продолжая стегать клячу кнутом.

А та ещё сильнее выпучила глаза, из пасти её начали срываться клочья пены.

— Что это де-е-елается⁈ — начала выть пышка, буквально остолбенев.

Она сжала мою ладонь от страха — да так, что хрен теперь вытащишь — и вытаращилась на взбесившуюся лошадь.

Ещё секунда — и эта бешеная кляча затопчет нас.

И выход в этом случае был только один…

Глава 17

Я протянул связь к взбесившейся лошади и мгновенно подчинил её.

Повозка с матерящимся Захарычем уже набрала скорость. Понятно, что даже если кляча остановится, та продолжит своё движение. А затем повозка благополучно ударит лошадь, и, в свою очередь, швырнёт её вперёд.

В итоге пришлось приказать животинке сворачивать в сторону.

Повозка жалобно заскрипела, а животное повернуло прямо перед пышкой и отчаянно заржало.

Сгусток пены из пасти лошади разлетелся во все стороны, в том числе попадая на лицо Ларисы.