Щекочу нервы. Дорого

На последней странице рекламного буклета наседали друг на дружку объявления об экстремальных развлечениях. Юдин читал их и мысленно прикладывал к себе, словно одежду в примерочной. Сплав по горным рекам, восхождения, полеты на парапланах, рафтинг, а также походы по местам боевой славы он отмел сразу. Почти все эти удовольствия он испытал в годы комсомольской юности, когда вес его тела с трудом мог расшевелить стрелку весов. Подавляя зевок, Юдин опустил взгляд в самый низ страницы и нашел там следующее предложение от некоего экстрим-агентства «Сламбер»: «Испытайте себя в роли великого полководца, террориста, захватчика или гангстера. Впечатляющий размах! Предельное эмоциональное напряжение!» Жизнь научила его с опаской относиться с рекламным объявлениям, тем не менее он очертил объявление коричневым косметическим карандашом.

– Нашел что-нибудь? – спросила Мила, вернувшись.

Она долго рассматривала то, что Юдин поместил внутрь коричневой окружности. В экстрим-агентство «Сламбер» он поехал немедленно, потому как Мила, действуя ему на нервы, демонстративно обвела толстым черным маркером фотографию мускулистого серфингиста и взялась за телефон… Чертовски приятно распоряжаться своими деньгами, не согласовывая это с женой! Юдин вел машину необыкновенно плавно, словно скоростной катер по гладкой поверхности моря. Хилое чувство жалости он без усилий подавил воспоминаниями. Как она вместе с мамашей унижала его! Но время – чудесный судья. Оно все расставило по местам, каждому определило свою нишу в иерархической лестнице жизни. Теперь Мила – ничтожество, пустое место, бледная тень, за плечами которой нет ничего, кроме двух высших образований. В былые времена она при любом удобном случае напоминала ему о своих дипломах и учености. Юдин завидовал, мечтал поступить в какой-нибудь вуз и стать полноценным человеком. Вовремя одумался. Ну что такое высшее образование? Что это образование дает Миле? А он, Юдин, и без образования личность. Он делает бабло. У него крутая тачка. У него штаны свалились бы под тяжестью денег, которыми набиты карманы, если бы не пузо. Он может позволить себе многое!

2

У сотрудницы турагентства были накладные ресницы, причем такие огромные, что, когда она хлопала ими, от ветра шевелились странички перекидного календаря.

– Меня зовут Гертруда Армаисовна, – медленно говорила она, откинувшись на спинку крутящегося кресла и посасывая пухлыми губами кончик авторучки. – Наше агентство работает по контракту с актерами, декораторами, пиротехниками и каскадерами «Мосфильма». Вы либо сами придумываете тему игры – но это будет стоить дороже, либо выбираете ее из наших заготовок и определяете свою роль. Сценарист пишет сценарий. Два дня на подготовку площадки – и начинается действо!

Юдин с первого раза ничего не понял, потому как его внимание было сосредоточено не на словах сотрудницы, а на ее груди. Два полушария томились в тесном платье и выглядывали из-за него, словно полированные лысины солдат, сидящих в окопе. Юдин думал, переспал бы он с ней или нет, а если да, то сколько бабла отвалил бы за эту радость. Сотрудница была сложена непропорционально, все детали в ней были словно сняты с других людей: грудь несоизмеримо больше плеч; голова маленькая, сплюснутая, зато нос большой, словно клюв у вороны; ноги крепкие, мясистые, бройлерные, а вот бедра узкие, и попка как резиновая грелка без воды. Издали ей можно было дать двадцать пять, а вблизи – тридцать пять. Тяни-толкай какой-то, а не сотрудница экстрим-агентства. Но тем не менее была в ней некая извращенная сексапильность.

– Действо? – переспросил Юдин, переключив внимание на большой плакат, висящий над девушкой. Актер Юрий Яковлев, одетый в костюм царя Ивана Грозного, сердито замахивался мечом.

– Вы любите историю? – Гертруда Армаисовна тотчас перехватила взгляд Юдина. – Древний мир? Средние века? Или новое время?

Она поднялась из-за стола и стала медленно наступать на Юдина.

– Новое время, – ответил Юдин.

– Я так и думала, – с тихим волнительным присвистом произнесла Гертруда Армаисовна. – У вас хороший вкус. Хотите стать знаменитым гангстером Аль Капоне? Или испытать все то, что испытывал Пугачев, сидя в подвале Бутырки? Или прочувствовать на себе последние часы жизни Гитлера?

Юдин представил, как Гертруда Армаисовна взмахивает рукой и все вокруг неузнаваемо меняется, откуда-то доносятся тяжелые гулы взрывов, с потолка сыплется штукатурка, мимо носятся испуганные люди в гестаповской форме и Ева Браун по-паучьи подкрадывается к нему со смертельным шприцем в руке…

– Я предпочел бы прочувствовать на себе лучшие часы жизни турецкого султана, – ответил Юдин.

– Прекрасно, – легко согласилась Гертруда Армаисовна и вернулась к столу. Достала откуда-то пухлый скоросшиватель и принялась листать страницы. – Султан… султан… А не желаете стать монгольским ханом? Это почти то же самое. Заявок много, но есть свободное окно на послезавтра.

– Я не совсем понял, – признался Юдин, прижимаясь спиной к стене, – что значит стать монгольским ханом? Это как? Какой-то наркотический препарат?