Щекотка

Вера не стала дожидаться развязки, она быстро вскочила и со всех ног бросилась бежать как можно быстрей. Через секунду дети остались по другую сторону холма, но Вера продолжала бежать и бежать, пока не рухнула обратно на землю. Колосья пшеницы тут же ее скрыли. Тяжело дыша, она прислушалась к голосам, но их не было, они остались далеко позади.

— Фух… — радостно выдохнула Вера и, приподняв голову, посмотрела на вершину холма, но там никого не было, ни детей, ни взрослых. — Пронесло.

И сердце сразу успокоилось, стало жарко, даже душно. Вера раскинула руки и ноги в стороны, закрыла глаза и представила, как голышом бежала по полю. Не то стыд, не то радость, не то страх за то, что тебя голой увидели. В груди все щипало, а в животе урчало, словно давно уже не ела, но кушать не хотелось.

— Что это? — спросила она сама себя и положила ладони на горячий живот.

Вера Степановна подошла и включила кондиционер. Ей показалось, что она на том самом поле и солнце жжет ее кожу. Жар идет откуда-то из глубины. Она села обратно в кресло, облокотилась на стол и опять эти детские воспоминания. В груди что-то щипало и зудело. Вера прекрасно помнила это состояние. Но почему сейчас? «Наверное, устала», — подумала она и снова мысленно вернулась на то самое поле.

— А могла бы я сейчас так же поступить? — спросила себя и пальцы коснулись пуговицы на блузке. — Глупости, глупости, — сказала Вера Степановна и, вытянув руку, посмотрела на свои пальцы.

И все же ей понравилось то ощущение в душе, оно еще долго ее щекотало.

Вера лежала и млела под солнцем, так легко и свободно.

— И почему люди не летают? Вот было бы здорово, — говорила она, рассматривая облака и поглаживая свой живот. — Наверное, там живут воздушные человечки, они смотрят на нас и не понимают, что мы тут делаем на земле.

Вера вздохнула. Стрекот кузнечиков снова навеял на девочку дремоту, она прикрыла глаза и незаметно очутилась в своей сказке.

3

Наконец вернулась Маринка из города и сразу затрещала как сорока, рассказывая, что там увидела. Вера, развесив уши, слушала ее небылицы, как та ходила в цирк и с ней хоботом здоровался слон. Маринка бы все болтала и болтала, если бы Олег (он живет по соседству и учится в их же классе) не предложил пойти к путям. Ну, пути — это железная дорога, по которой мчатся пассажирские поезда. Они несколько раз ходили туда, правда далеко, километра три или даже больше. Но как прикольно слушать рельсы, они гудят словно паровоз. А когда пролетает поезд, ты стоишь и машешь всем, кого увидишь. Иногда тебе отвечают и тоже машут, некоторые показывают кулаки, а мальчишки строят рожицы. Ну и что, они уедут, а ты останешься.

— Во, смотри, — Олег достал из кармана металлический кругляшек.

— Что это? — спросила Маринка.

— Пять рублей.

— Что?! — выхватив из его рук, Вера стала рассматривать железяку.

Размер лепёшки был почти в два раза больше настоящих пяти рублей, но на ней остались вмятины с цифрой «пять» и надписью «рубль».

— Круто, — протянула Маринка. — Подари.

— Нет, сама сделаешь.

— Как? — тут же спросила она.

— Надо до путей дойти и на рельсы положить.

— И… — протянула Вера.

— Поезд как каток их расплющит.

— Нифига себе.

— Я еще гвоздь клал и конфету.

— И…

— Гвоздь так и не нашел, улетел, а от конфеты, — тут Олег шлепнул по руке ладонью, будто прихлопнул комара. — Лепешка.

— А яблоко?

— Тоже будет лепешка.

— А орех расколет?

— Еще как, но и от него будет лепешка.

— Жаль, — сказала Вера. — У меня их дома много.

— Пойдемте завтра на пути, — предложил Олег, покажу одно крутое местечко, там никого не бывает, можно лепешки поделать.

— Далеко, — тяжело выдохнула Марина.

— У меня есть велик, могу Сережкин взять. А у тебя, Верка, есть?

— Только колеса надо подкачать.

— Сделаем, — по-деловому сказал Олег и спрятал свою монету.

На том и порешили.

Добрались быстро, сперва по дороге, а после через поля и неглубокий ров вышли прямо к путям. Тишина, никого, только сороки трещат. Маринка достала целую пригоршню мелочи.

— На, — видя, что у Веры всего три монеты.

— Все сразу не кладите, и на расстоянии. Ты, Верка, вон туда, метрах в пяти, а ты вон туда, вперед топай.

— Это почему? — возмутилась Марина.

— Поезд пройдет, и монеты разлетятся, потом не понятно где чьи.

— А…

Вера с ювелирной точностью ровно по линейке выложила их в ряд. Олег подошел проверить, все ли правильно и, убедившись, что у нее все как надо, молча кивнул и пошел к Маринке.

Ждать поезда пришлось долго, минут десять или даже больше. Все извертелись, подбегали к рельсам, прикладывали уши в надежде услышать, но те все время гудели.

— Поезд, поезд! — закричал Олег и быстро побежал в сторону леса.

Через несколько секунд состав, грохоча, пролетел мимо них.

— Ну и длиннющий, — сбившись со счета, громко сказала Вера.

— Это еще ничего. Вот вчера насчитал восемьдесят шесть вагонов, трубы везли.

Наконец поезд умчался, в ушах еще звенело, но троица уже бросилась на поиски своего расплющенного клада. Некоторые монеты стали вытянутыми как маленькое яйцо, а некоторые даже треснули, но и они представляли ценность.