Щенки-медвежатники

Наконец она успокоилась и рассказала, что происходит в Новостройке. Звана не видно, а Жгучий с Волдырем совсем обнаглели. Требуют со школьников за каждый вход в школу. Тех, кто отказывается платить, бьют по графику, в одно и то же время. Занимаются прикидкой: подходят и требуют отдать что приглядели из одежды. Чтобы рассчитаться с вымогателями, новостроевские тащат из дома деньги и книги, сдают их в скупку. Родители поняли, что милиция то ли бессильна, то ли не видит серьезности положения, и установили возле школы дежурство. Но слободские зверски избили родительский патруль.

– А самое страшное, – сказала Аля, – подходят к девчонке, хватают за руку: пойдешь со мной. Куда? Зачем? Куда скажу, туда и пойдешь. Что скажу, то и будешь делать. Ах, ты честная? Неси справку.

– К тебе приставали? – спросил Андрей.

– Они чуть не затолкали меня в свой «москвич», Жгучий и Волдырь. Если бы не отчим, они бы увезли меня. Они его избили.

– Погоди, ведь он офицер. Разве он не носит оружие?

– Теперь носит. Но эти скоты получили по заслугам. Чечены так их отделали!

– Жгучего и Волдыря?

– Угу. Зубы им повыбивали. И пригрозили, что кастрируют.

«Черт! Это плохо. Хуже просто некуда», – подумал Андрей.

– Ну вы что? Я тоже хочу послушать! – На пороге кухни появился Генка.

– Давайте все сюда! – крикнул из комнаты Димка.

…Они сидели в гостиной. Аля и Димка, перебивая друг друга, рассказывали о положении в городе. Андрей слушал внимательно, успевая размышлять. Если Алмаз в городе, то почему так ведут себя Жгучий и Волдырь? Выходит, блатной не держит своего слова. Неужели круто изменил свое отношение к нему, Андрею? Похоже на то. Но почему? В чем причина? Скорее всего, был звонок из Ялты. Кто-то сообщил, что там произошло. И Алмаз решил, что они сбежали вместе с драгоценностями.

«Если так, то ничего страшного, – думал Андрей. – Я принесу Алмазу сумку с рыжьем, и он успокоится. Куда хуже другое: что нам-то с Генычем делать? Документов при Мишане не было. Но все равно, рано или поздно милиция узнает, кто он и откуда. И тогда нас возьмут. И мы уже не отвертимся».

Андрей чувствовал, что для сопротивления милиции у него не осталось сил. Он устал, ему опротивело все до чертиков. Ему хотелось, чтобы все кончилось. Он только не знал, как остановиться, где поставить точку.

Неожиданно Генка склонился к уху Али и сказал ей что-то. Потом точно так же, шепотом, сказал Димке. Потом все трое, заговорщически улыбаясь, окружили Андрея и принялись драть его за уши. И он вспомнил: мама дорогая, у него ж сегодня день рождения. Восемнадцать лет! Совершеннолетие!

Димка открыл шампанское. Аля достала из серванта старинные фужеры на невероятно длинных ножках. Генка наполнил фужеры.

Димка сделал дирижерское движение рукой, и они спели втроем:

– «…В жизни раз бывает восемнадцать лет…»

Андрей счастливо улыбался. Ему никогда еще не было так хорошо.

Аля посмотрела на него как-то странно, пошла в прихожую и вернулась со своей сумочкой.

– Хочу кое-что тебе подарить. Только не насовсем, – сказала она Андрею.

Все с интересом ждали, что будет дальше.

Аля открыла сумочку и вынула из нее пистолет Марголина.

Парни смотрели онемело. Первым пришел в себя Димка.

– Это что, настоящий?

Аля вынула обойму, полную малокалиберных патронов, и вставила ее обратно.

– Александра, ты в своем уме? – строго спросил Димка.

Девушка сказала Андрею:

– Только не убивай никого. Просто пригрози. Скажи, чтобы отстали от всей Новостройки, не только от нас.

Димка с возмущением вытаращился на нее:

– Ну ты – детский сад, честное слово! Ты думаешь, что говоришь? Когда это слободские боялись чьих-то угроз?

– Чеченцев они испугались, я видела, – сказала Аля.

– Ладно, буду чеченцем, – шутливо произнес Андрей, принимая пистолет.

– Что за система? – живо спросил Генка. Глаза у него блестели.

– Это «марго», – сказала Аля. – Десятизарядный пистолет Марголина.

– Учти, Андрюха, тебе уже восемнадцать. Если кого-нибудь грохнешь, получишь вышку, – предупредил Димка.

Утром в квартиру позвонили. Димка открыл дверь. На пороге стоял Джага.

Калмык был рад видеть Андрея. И не скрыл, что в общих чертах знает все, что произошло в Ялте.

– Мы привезли все, что взяли, – сказал Андрей.

Джага кивнул.

– Алмаз тебе верит.

– А как насчет Сысоича?

– Сысоич – старая гнида. Не бери в голову, Алмаз тебе верит, – повторил Джага. – Но ему не нравится Зван. Зван присвоил то золото и хочет сдать Алмаза чехам. Чехи пасут их обоих по всему городу.

– Какие у Алмаза основания подозревать Звана?

– Золото было в тайнике. А где был тайник – кроме Алмаза, знал только Зван. Теперь золота нет, исчезло. А где рыжье, которое вы привезли?

Они поехали в рощицу, Андрей откопал сумку и отдал ее Джаге. С таким грузом нельзя ехать по городу. Джага сказал, что доберется до Слободки степной дорогой.

Высадив Андрея на окраине, он напомнил:

– Алмаз ждет тебя сегодня в десять вечера у дома Любаши. Только об этом – никому!

Калмык похлопал ладонью по сумке и спросил:

– Здесь все, что взяли?

– Все, – сказал Андрей. – Мы себе за щечку ничего не положили.

– А добирались сколько?

– Почти неделю.