Щепкин и дело о ботинках

— Это ты Малыш? — спросила она. — Очень приятно познакомиться. И добро пожаловать, дорогой сосед.

— Спасибо, — сказал Малыш и на всякий случай снова поклонился. И что ему теперь делать? — Добро пожаловать, — сказал он, вспомнив, что обычно говорят так, и громко позвал маму, чтобы она уже пришла и поговорила по-взрослому с этими взрослыми. — Мама! — закричал он. — Мама! Иди скорее, пришли гости!

В дверь снова позвонили, Малыш снова открыл дверь, но теперь за ней была толпа народа. Все, принаряженные как на праздник, смотрят на него дружески и улыбаются.

— Можно ли заглянуть к вам на минутку, молодой человек? — спросила пожилая дама. — Мы хотели бы поприветствовать вас в нашем городе Бесбю.

— Ну мама! — ещё громче позвал Малыш, и она наконец спустилась. В тех самых клетчатых брюках.

— Ой, — сказала мама, — а мы тут в штанах. Мы только вернулись из леса, хотела я сказать.

— Да, за городом сейчас красиво, — согласилась пожилая дама.

— Пожалуйста, проходите в гостиную, сейчас будет чай, — пригласила мама и плотно прикрыла дверь в столовую.

Папа всё это время мылся в душе и никакого шума в прихожей не слышал. Теперь он вылез из душа и достал огромное банное полотенце, свой прошлогодний новогодний подарок. Оно было очень большое, папа красиво завернулся в него и теперь довольный любовался собой в зеркале. Полотенце папа перекинул через одно плечо, и с мокрыми волосами вид у него был точно как у древнего римлянина. Надо ему спуститься так вниз и посмешить всех. Малыш наверняка удивится, что его папа вдруг стал человеком из древнего Древнего Рима. Папа вытащил пояс из халата, повязал как повязку на лоб для пущего сходства с римлянином и пошёл вниз.

В гостиной была громкая разноголосица, видно, Малыш слишком громко подкрутил радио.

Папа решительным шагом подошёл к гостиной и распахнул дверь со словами:

— Что за шум? Мы, древние римляне, такого не любим!

Он тут же попятился, но почти все успели его увидеть, какие-то дамы даже взвизгнули.

Филипп поспешил на шум и на лестнице столкнулся с папой.

— Иди скорей, помоги маме, — сказал папа.

— А кто это кричал?

— Иди быстро, мама ждёт!

— С чем ей надо помочь? — спросил Филипп. — На неё кто-то напал?

— Нет-нет, — сказал папа и стремглав умчался наверх.

Он оделся в две минуты, поставив личный рекорд. Через две минуты папа спустился вниз, нарядный, красивый, и только криво повязанный галстук выдавал его торопливость.

— Прошу прощения, дамы и господа, я был в душе и не знал, что у нас гости.

Тут что-то забулькало и загрохотало, Малыш уже однажды такое слышал. Это засмеялся дедушка Магнуса. Вернее, он захохотал, он давился смехом, он не мог стоять, так он хохотал, поэтому он сел. Вслед за ним многие засмеялись — это куда лучше, чем от смущения ёрзать на стульях, встретив такой странный приём в этом чудаковатом доме.

— Я сбегаю наверх переоденусь, — шепнула мама Филиппу, — а ты накрой чай и подай печенье и кекс. Вода кипятится, печенье в жестяной коробке в кладовке, и кекс там же. А Малыш с Магнусом тебе помогут, правда?

— Конечно, — кивнул Магнус, — я дома всегда помогаю, когда гости.

Филипп расстарался. Поставил на поднос чашки, нарезал кекс, достал печенье. Он носился туда-сюда, и Малыш с Магнусом следом за ним, и вот уже гости угощаются, а Филипп учтиво кланяется, он вежлив и предупредителен. Вернулась мама в выходном платье. И все наперебой стали говорить, какие милые и хорошие у неё мальчики. Мама не смутилась, а просто сказала:

— Да, они такие.

Она как будто бы наконец выдохнула. Всё шло отлично, и какой приятный в Бесбю обычай — в первое же воскресенье приходить поприветствовать новых жителей городка. Мама расслабилась, погрузившись в эти мысли, но тут какая-то дама сказала:

— Не терпится мне посмотреть, как вы обставили столовую. Я частенько захаживала к прежним жильцам, и всегда мне казалось, что они поставили буфет не в то место. А вы ещё и перекрасили всё, слышала я, так что сгораю от нетерпения. Я уж даже снаружи посмотрела, что у вас там всё сине-голубое, но одно дело — увидеть снаружи и совсем другое — изнутри.

— Столовую мы ещё не доделали, — ответил папа, — так что смотреть её рановато.

— Понимаю, понимаю, — сладко проворковала дама голосом, полным любви, — но мне бы только одним глазком взглянуть, а остальное я и сама представлю.

Какая бы буйная фантазия у неё ни была, ни за что не представить ей нашей гостиной, подумала мама. Филипп внимательно прислушивался к их беседе и теперь пулей вылетел за дверь.

— Позвольте сначала показать вам второй этаж, — сказала мама. — У Малыша теперь отдельная комната, Филипп сам её красил.

Малыш сразу вспомнил, что после прогулки кинул одежду на пол. Он схватил за руку Магнуса и вместе с ним тоже выскочил из комнаты.

— Быстрые у вас мальчики, — заметила дама.

Малыш с Магнусом наводили порядок в комнате.

— Давай сунем одежду под одеяло, это самое быстрое, — предложил Магнус.

— Что за суета? — спросил сверху Щепкин.

— Сейчас сюда придёт толпа народа, чтобы с тобой поздороваться, — скороговоркой выпалил Малыш.