Щипач

— Нет, на мне! Как я мог? Как я мог понимать балладу Лисандра Опушкина так буквально?! Зачем я выискивал там последовательность жертв?! С чего я решил, что именно Грач Врач будет следующим? Ведь там же в финале есть чёткое указание — нет, не на последовательность нападений, а, наоборот, на полное отсутствие логики в поведении хомяка. Там сказано, что призрак хомяка нападает на птиц без разбору! Любая птица может стать жертвой! Любая! Хомяк просто ненавидит всех птиц, понимаете?

 Птицу он не смог простить,
 Хочет птице отомстить.
 Вот крадётся он, как тать,
 Чтобы птицу ощипать!
 Зазевавшаяся птица
 Оперения лишится
 И умолкнет на века,
 Встретив призрак хомяка!

— И умолкнет на века, — прошептал Скворчонок, глядя, как Грач делает Грифу искусственное дыхание клюв в клюв.

— В нашем случае хомяк, ой, то есть маньяк, ощипывает всех птиц без разбора в поисках Феникса, — вдохновенно продолжил Барсукот. — Это просто зверская логика! Щипач не знает, как выглядит Феникс … — Барсукот вдруг запнулся. — Почему он, кстати, не знает, что Феникс — это Венценосный Журавль? Это разве так сложно выяснить?

— Это … сложно. Сложнее, чем кажется, — тихо сказал Барсук Старший. Он явно собирался что-то добавить, но передумал.

Гриф Стервятник издал хриплый, короткий стон.

— И умолкнет на века! — заволновался Скворчонок.

— Мне удалось запустить самостоятельное дыхание, — удовлетворённо сказал Грач Врач. — Но его жизнь всё ещё в опасности.

— Мадам Куку напророчила Грифу долгую жизнь, — Барсук Старший попытался придать своему голосу как можно больше оптимизма. — А по статистике, предсказания кукушек относительно продолжительности жизни сбываются в девяноста девяти случаях из ста. Так что за жизнь Стервятника мы с вами можем быть почти что спокойны.

— А вот за вашу — нет, — буркнул Грач Врач. — Я, кстати, собираюсь вас осмотреть.

— А что не так с твоей жизнью, Старший? — насторожился Барсукот. — Ты что, заболел?

— Да, ерунда, — отмахнулся Барсук Старший. — Просто Мадам Куку предсказала, что мне осталось жить три дня.

— И когда она это предсказала?

— Ну … в общем … позавчера.

— То есть сегодня — тот самый третий день? — воскликнул Барсукот. — День, когда тебе предсказана смерть?! Когда ты можешь умолкнуть на века?

— Да это всё кукушкины сказки! — отмахнулся Барсук Старший.

— Кому предсказана смерть? Кто может умолкнуть? — раздался вдруг нежный, тревожный, такой родной голос над самым его ухом. Барсук Старший вздрогнул и уставился в открытое окно.

По ту сторону окна стояла Мелесандра. Её гладкая, блестящая шерсть была уложена в простую, но изящную причёску в стиле «только что с барсучьей подстилки». Молодой клейкий листик и пара травинок, как бы небрежно забытых, запутавшихся за ушами … Барсук знал, что на самом деле она старательно вплела их в причёску. Аромат полевых цветов, исходивший от её шерсти, щекотал ему ноздри.

— Мелесандра! Я был …

Он хотел упасть на колени. Сказать, что был идиотом. Умолять о прощении за то, что не пришёл в бар «Сучок». Вместо этого он громко чихнул прямо в её прекрасную морду.

— Ты был занят, — закончила за него Мелесандра. — Я поняла. Я ждала тебя целый час, но ты не пришёл.

— Это и есть твоя барсучиха? — громким шёпотом спросил Барсукот.

— Лучшая из всех барсучих, — шепнул в ответ Старший.

— Я сначала очень обиделась, — продолжила Мелесандра. — Но потом подумала: что ж, у него последнее дело. Да, пустячное, да, формальное, но всё-таки дело. Он мечтает побыстрее его закончить и выйти на пенсию. Вот поэтому он и задерживается на работе …

— Что за бред она … — начал было Барсукот, но Барсук так выразительно наступил ему лапой на хвост, что тот замолчал.

— …Я подумала: раз уж ты вчера не поужинал, то хотя бы должен позавтракать. Так что я решила принести тебе бутербродики. И личинки со шкварками. Всё как ты любишь, — она помахала корзинкой с завтраком. — Но дверь в участок почему-то закрыта.

— Дорогая! — расчувствовался Барсук и потянулся за корзиной в окно.

— Как невежливо! — она игриво отдёрнула лапку с корзинкой. — Ты что же, не пригласишь меня внутрь? Я хотела бы познакомиться с твоими коллегами. — Мелесандра попыталась заглянуть через окно в отделение, но Барсук Старший полностью загораживал оконный проём. — Мы могли бы подкрепиться все вместе. Бутербродиков хватит на всех!

— Понимаешь … мы сейчас очень заняты … — промямлил Барсук. — Мы … разгребаем архивы … Разбираем старую бересту … Тебе будет неинтересно.

— Очень заняты, — деловито повторил за Старшим Скворчонок. — Старую бересту.

— Да о чём ты, Старший? — вытаращил глаза Барсукот. — Нет тут никакой бересты! Пусть заходит! Я зверски проголодался! И Грач Врач тоже хочет есть, он устал, он делал клюв в клюв …

— Так. Кому это у вас врач делал клюв в клюв? — прищурилась барсучиха.

— Никому, — быстро сказал Барсук Старший. — Это мы просто вспоминали старое дело.