Щит

— И тогда полконтинента узнает, что здесь происходит? Нет, подождем, пока нас не вынудят обстоятельства. — Агент наклонился к пульту и нажал кнопку. Вспыхнул транспорант с надписью: «Просим разрешить максимальную скорость».

— Что случилось? — спросил Коскинен — Не беспокойся, парень, — сказал агент. — Когда Служба Контроля выведет нас на верхний уровень, этим птицам придется ждать при этой плотности движения не меньше трех минут до того, как возникнет возможность следующего открытия. А это 30 миль и много каров между нами.

— Но… но…

Сойер взял себя в руки.

— Мы стараемся уберечь тебя, — сказал он дружелюбно. — Как ты думаешь, сколько времени ты проживешь, если китайцы не набросят на тебя петлю?

— О, он проживет немного, но вряд ли такая жизнь понравится ему, сказал агент.

Где-то внизу система контроля вычислила маршрут, по которому кар мог подняться вверх с максимальной скоростью. Прозвучал сигнал предупреждения. Коскинена вдавило в подушки сидения со страшной силой.

Мелькающие огни слились в сплошные линии и затем они все оказались далеко внизу. Через прозрачный потолок кабины Коскинен видел только темное небо, первые звезды на нем и ни следа человеческой деятельности, за исключением нескольких спутников да одинокого лайнера.

Кар выравнился. Сойер вытер лоб тыльной стороной ладони — Должен сказать, что здесь мне совсем не нравится.

— Но что теперь они могут сделать? — спросил Коскинен. — Если, конечно, они не решаться незаконно превысить скорость.

— Вряд ли они решаться на это, — хмыкнул агент. — Ведь тогда здесь через две минуты будут полицейские. Однако, эти мальчики не играют вхолостую. Наверняка у них есть еще что-нибудь.

Сойер немного расслабился.

— При такой скорости мы быстро будем над Вашингтоном, но вполне возможно, что нам придется долго ждать просвета для посадки. Они успеют оказаться там. Как нам устроить срочную посадку?

Хм. Я…

Коскинен, глядя на звезды, и думая, увидит ли он их снова, первым заметил стратокорабль.

— Что это? — спросил он. Оба агента вскочили.

Корабль быстро снижался, большая черная пуля, неосвещенная, почти невидимая. Уши Коскинена, привыкшие к разреженному воздуху, уловили рев его двигателей.

— Военный! — ахнул Сойер. — Он рванулся к панели управления и включил что-то. Коскинен замер — это уход с курса, установленного Системой контроля. И увеличение дозволенной скорости…

Бронированный корпус корабля завис над каром и начал прижимать его к земле. Снова вокруг замелькали огни дорожного движения. Система контроля пыталась справиться с неожиданным нарушением ее установок.

Сквозь туман в глазах Коскинен видел, что они не справляются — красные и зеленые огни беспорядочно мелькали. Иногда они загорались одновременно.

Но вот ремень безопасности крепко сдавил его живот. Рывок был таким сильным, что он чуть не ударился головой в приборную доску.

— Черт возьми! — крикнул Сойер. — Они использовали для нас систему захвата спутников.

Через потолок кабины Коскинен увидел натянутые струны. Кар накренился. Огни снова остались внизу. Они были в ловушке.

Сойер нажал кнопку связи. Никакого ответа.

— Они блокировали связь, — прохрипел он. Затем он попытался включить двигатели, но все было бесполезно. Сойер выключил двигатель. Нам не разорвать эту сеть. Есть надежда, что копы вмешаются?

— Никакой, — сказал его компаньон сквозь зубы. — Даже зацепив нас этот корабль спокойно уйдет от любого полицейского кара. Но если вмешаются Воздушные Силы, то они смогут перехватить его.

Сквозь скрипы и скрежет Коскинен слышал низкий свист. И вот перед ними открылась черная голубизна неба и солнце над западным горизонтом.

Вероятно они вышли в стратосферу и воздух покидал кабину через неплотно пригнанные стены и двери. По звону в ушах Коскинен догадался, что давление падает.

— Кар, который следил за нами, имел постоянную связь с этим кораблем, а корабль постоянно находился на такой высоте, чтобы служба Континентальной Защиты не засекла его. Вот почему кар так открыто следил за нами. В каре знали, что мы будем делать, когда заметим слежку — полетим наверх — прямо в ловушку. Значит, это китайцы. Никто, кроме них не смог бы разработать такой дьявольский план.

У обоих агентов в руках уже были пистолеты.

— Ч-что мы будем делать? — запинаясь, спросил Коскинен. Ему уже не хватало воздуха. Дрожь била его тело.

— Драться, — сказал Сойер. — У нас есть еще шансы. Чтобы освободить нас из сети, им нужно спуститься. Копы наверняка предупредили Воздушные Силы и их радары засекли нас. Эскадра преследования перехватит нас через 20 минут.

— Вероятно, они тоже знают это, — сказал другой агент. Он неотрывно смотрел вверх, где над ними весело стальное брюхо корабля, а вокруг него виднелись небо и звезды.

Кар тряхнуло. В брюхе открылся люк. В нем сверкнул свет.

— Они поднимают нас на борт! — ахнул Сойер.

Его компаньон сидел неподвижно. Кровь текла из его носа.

— Да, — сказал он. — Этого я и боялся.

Его пистолет повернулся и уперся в Коскинена.

— Прости, парень, — пробормотал агент.

— Что ты делаешь? — вырвался крик у Коскинена.