Щит героя

В обычной учебной аудитории собралось с полсотни человек. Половина, пожалуй, даже чуть больше - ребята. Среди приглашенных я увидел Галю, Ирину, генерала Баракова, нескольких незнакомых офицеров-авиаторов, был и странного вида - рост под два метра, в плечах сажень, лицо молодое, борода разбойничья - человек, как я потом понял, скульптор, сработавший памятник Пепе...

Гостей рассадили вперемешку с хозяевами. На видном месте висела та самая фотография Пепе, которую мне показывали ребята. Снимок они получили у лохматого скульптора.

Анатолий Михайлович расположился в последнем ряду и никакого видимого участия в происходившем не принимал.

Первым к собравшимся обратился рыжеватый, длинный, суетливый мальчишка. Он волновался, и начало речи никак не складывалось.

- От нашего мастера... то есть от Анатолия Михайловича мы... это, так сказать, недавно, значит, узнали про летчика-испытателя Петра Максимовича Петелина, Героя Советского Союза и все такое прочее... Но самое важное для нас, что он, когда еще не был летчиком, был слесарем... И тогда мы решили узнать как можно больше о его жизни... - Здесь мальчишка справился с волнением и стал говорить складнее и глаже. Собравшиеся узнали, что ребята разыскали больше двадцати товарищей, знакомых, сослуживцев Пепе, съездили на завод, где Петр Максимович начинал, побывали в доме, где он жил мальчишкой, собрали кое-какие документы и воспоминания о нем.

- Чего мы хотим? - спросил не то у себя, не то у собравшихся рыжий парнишка и тут же ответил: - Мы хотим обьявить соревнование за право называться группой имени Героя Советского Союза Петелина и еще собираемся устроить музей его памяти. Сегодня мы пригласили многих товарищей Петра Максимовича и просим рассказать о нем, ответить на вопросы.

На этом он передал слово Баракову.

Видимо, Федора Ивановича растрогала обстановка, растрогали ребята, он, и вообще-то выступавший мастерски, на этот раз превзошел самого себя: полчаса рассказывал, каким замечательным человеком и необыкновенным летчиком был Пепе.

Закончил Бараков несколько неожиданно:

- Вы, когда приглашали меня на встречу, ребята, столько тумана и секретности напустили, что я малость растерялся и никак не мог решить, что привезти с собой, кроме воспоминаний. Но я тоже хитрый. Так что держите! - и он передал рыжему парнишке картонную коробку. - Там слайды. Шестьдесят четыре самолета, на которых летал Петр Максимович. Разглядите слайды повнимательнее, и, я уверен, вы поймете, как далеко вперед шагнула наша авиация за последние годы и сколь велик личный вклад человека, начавшего летать на самолете По-2 - максимальная скорость сто с небольшим километров в час - и закончившего на реактивных истребителях, летающих вдвое быстрее скорости звука...

Потом ребята задавали вопросы.

Первой отвечала Галина Михайловна. Мне запомнилось, как деликатно интересовались ребята подробностями жизни Пепе. Один маленький хилого вида мальчонка спросил:

- А Петр Максимович был очень сильным? Большого роста?

- Роста он был среднего - сто семьдесят восемь сантиметров, - сказала Галя. - Он был очень сильным человеком, но самому Петру Максимовичу казалось, что силы, особенно в руках, не хватает, и он постоянно "накачивал" руки - отжимался раз десять в день, то упираясь в подоконник, то в перила балкона или в спинку стула.

- А он много ел? И что любил?

- Ел немного, особенно перед полетами. Любил соленые огурцы и обыкновенные котлеты...

- Если можно, скажите, пожалуйста, он часто сердился?

- Да, довольно часто... Больше всего из-за плохой работы. Любая плохая работа - плохо вымытые окна или кое-как отремонтированный автомобиль - его бесила... и еще он не переносил вранья.

Вопросы были удивительно непосредственные, совсем детские, и спрашивали ребята с подкупающей заинтересованностью. Галя так славно и так честно отвечала ребятам, что не приходится удивляться атмосфере полнейшего доверия и сердечности, что установилась в аудитории.

- Скажите, почему вы взялись делать памятник Петру Максимовичу, что навело вас на эту мысль? - спросили ребята скульптора.

- Смолоду я мечтал быть летчиком, но мечта эта осталась при мне. Подвел рост, забраковали на медкомиссии, сказали, что самолетов, в которых я бы мог свободно поместиться, не строят. Очень обидно было, но... Летчиком я не стал, но всю жизнь интересовался авиацией и вздыхал, видя самолеты. Сначала я получил заказ на памятник. И тогда начал собирать материал, думать. Вы видели в мастерской разные эскизы и пробы в глине. Постепенно возникала идея соединить образ человека с крыльями птицы... так рассказывал скульптор.

Заслушавшись, я даже не заметил, как дошла очередь до меня:

- Вы летали с Петром Максимовичем на войне, скажите, пожалуйста, какая черта его характера проявилась тогда заметнее или сильнее всего?

- Честность, - сказал я.

- А храбрость?

- Храбрость тоже. Но честность - прежде всего. Я знал летчиков не менее храбрых и мужественных, чем он, но я не знал и не знаю человека честнее, чем мой командир капитан Петелин.

- Почему он стал испытателем?