Щит и меч

- Немецкий генералитет независим от партии, - заметил Лансдорф. - Он руководствуется только чисто военными целями.

- Еше чего! - расхохотался Герд. - Но ведь по тайной просьбе весьма значительных представителей генералитета, завидующих генералам Бломбергу и Фричу, которых фюрер слишком приблизил к себе, Гиммлер сумел замарать обоих. Сначала Бломберга, доказав, что супруга его - бывшая проститутка, а потом донес, что Фрич склонен к половым извращениям. И обоих генералов с позором сняли с постов и заменили менее способными, но в то же время и менее опасными полководцами. Ведь так? Значит, генералитет прибегает к помощи нацистской партии, когда дело касается кусков пирога пожирнее.

- Вы считаете, была допущена ошибка?

- Я считаю, что фюрер нуждается в военных исполнителях, но не в советниках, роль которых пытались взять на себя Бломберг и Фрич. И Гиммлер осадил их, только и всего. Интересы германских промышленников и генералов всегда были едины. Мы поставили на фюрера.

- На Адольфа Гитлера, когда он ещ не был фюрером?

- Я повторяю: на фюрера, - веско сказал Герд. - На диктатуру личной власти. Что касается личности как таковой, то это вопрос вкуса. Крупп, например, полагает, что у Гитлера оказалось больше политических способностей, чем это нам вначале представлялось. Но их могло оказаться и меньше.

Несмотря на всю терпеливую обходительность Вайса, его спутница, которой он должен был внушить наилучшие представления о моральном облике сотрудника абвера, держала себя крайне неприязненно.

Она сидела в машине, прижавшись к спинке сиденья, и сжимала пальцами ручку дверцы так, словно вот-вот готова юыла выскочить на дорогу.

Вайс спросил:

- Хотите осмотрееть Варшаву?

- Зачем?

- Может, пожелаете что-нибудь купить в магазинах?

- На ваши деньги?

- Нет, на ваши. Командование выдало вам на путешествие порядочную сумму.

- Тогда дайте их мне.

Вайс достал из конверта пачку рейхсмарок.

Девушка взяла их, спросила:

- Это действительно большая сумма?

- Да, и очень.

Девушка решительно опустила боковое стекло и выбросила деньги.

Вайс не затормозил и даже не снизил скорости.

Через несколько минут она встревоженно спросила:

- Вы видели, я выбросила ваши деньги?

- Да, - сказал Вайс, - но они не мои, а ваши.

Помедлив, она предложила:

- Вы можете вернуться и взять их себе.

- Благодарю, - сказал Вайс. - Но я привык давать женщинам деньги, а не брать у них. Может, это не принято в России? - Он успел схватить ее руку и отвести от своего лица. Потом сказал, нее отпуская ее руки: Давайте договоримся - вы мне не нравитесь ни с какой стороны, я вам тоже. Я вынужден сопровождать вас, вы вынуждены быть моей спутницей. Вы будете слушаться меня, и за это в прделах мне дозволенного я буду считаться с вашими желаниями. Договорились?

Она ничего не отвтила. Но рука ее, стиснутая пальцами Вайса, ослабела.

В Варшаве, в одном из лучших отелей, для них был отведен двухкомнатный номер.

Девушка, не сняв пальто, демонстративно уселась на стул посреди комнаты и молчала, настороженно следя за Вайсом.

Через некоторое время он предложил:

- Давайте спутимся вниз, в ресторан, и поужинаем.

- Я никуда не пойду.

- Вы согласились сотрудничать с нами, - строго сказал Вайс, - а ведете себя с немецким офицером в высшей степени странно.

- Разве вы офицер? Вы ведь только унтер...

- Я сотрудник абвера и в курсе всех ваших дел.

- Ах так! - воскликнула она. - Значит, вам разрешили болтать о том, что я согласилась стать вашей разведчицей?

- Не кричите, - попросил Вайс, - вас могут услышать.

- Неужели командование не нашло офицера, чтобы составить компонию дочери начальника штаба армии?

- Советского, - напомнил Вайс.

- Да, репрессированного советского полковника, - гордо заявила девушка. Дернула плечом, приказала: - Пошли!

- Куда?

- В ресторан.

Вайс встал и покорно пошел вслед за девушкой, пытаясь предугадать, что она еще такое может выкинуть.

В ресторане она вела себя нескромно. Держа бокал у губ, так пристально смотрела в глаза пожилому полковнику, сидящему за соседним столиком, что у того маслено заблестели глаза. Через официанта полковник прислал им бутылку старого "иоганнесбургского", а вслед за тем и сам подошел к их столу.

Девушка плохо знала немецкий и не совсем точно понимала, что говорит ей полклвник. А тот принял ее за польку. И стал восхвалять красоту польских женщин в лице их прекраснейшей, как он выразился представительницы.

Девушка сказала полковнику обещающе:

- Я бы очень хотела убедить вас в том, что вы правы.

"Ну и ну!"- подумал Вайс. И, нежно положив свою руку на руку девушки, поспешно предупредил полковника:

- Это моя невеста, с разрешения оберштурмбанфюрера гестапо Вилли Шварцкопа. - И добавил: - Я осмелился вам об этом доложить, чтобы не возникло никаких неясностей между сотрудниками службы гестапо и доблестным представителем вермахта в вашем лице.

Вайс пошел на этот отчаянный шаг после того, как девушка изъявила согласие прокатиться с полковником по городу.