Щит и меч

- Значит, не так уж все плохо, - отозвался Штейнглиц. И вдруг нахмурился, лицо его стало жестким. - Так ты теперь занимаешься политической разведкой?

- Чтобы была полная ясность, - строго сказал Вайс, переходя на "вы", - я знал, что встречу вас здесь. Информирован о вашем задании. Усмехнулся. - Мое не совпадает с вашим, вы человек Канариса, а не Гиммлера. Помня о наших прежних хороших отношениях, я считаю своим долгом предложить вам нейтралитет.

- Нейтралитет? - удивился Штейнглиц. - Скажите пожалуйста, как мило!

- Этого достаточно для того, чтобы наши люди случайно не ухлопали вас, - деловито заявил Вайс. - Пора абверовцам прекратить соваться туда, где они уже не котируются.

Лицо Штейнглица стало серым.

- Значит, Гиммлер не простил мне ту старую историю в Англии...

- Очевидно, - сказал Вайс, - Канарис, использовав свою дружбу с Гейдрихом, в свое время спас вас. Что же касается Гиммлера, то он не испытывает к адмиралу даже подобия симпатии.

- Да, - задумчиво согласился Штейнглиц, - и ему ничего не стоит меня прихлопнуть.

- А что, если вы окажете содействие его сотруднику и этот сотрудник не забудет упомянуть в своей информации о вашей услуге?

Штейнглиц, поколебавшись, медленно заговорил:

- Черчилль говорил Хесселю, что до совершения переворота он никаких обязательств на себя взять не может, но если переворот произойдет и новое правительство будет обладать достаточным авторитетом, то удобный выход найдется. Англичане помнят, какую услугу оказал им Канарис, когда они после Дюнкерка оказались в катастрофическом положении: он представил фюрера доклад, в котором неимоверно преувеличил обороноспособность Англии и соответственно преуменьшил силы русских. Они благодарны ему и будут отстаивать его кандидатуру в новом правительстве. Кроме того, адмирала поддержит и часть генералитета.

- Слушайте, - сказал Вайс нарочито раздраженным тоном. - Будет ли в новом правительстве Гиммлер, Геринг, Канарис или останется фюрер - это нас с вами не касается. И лучше нам в такие дела не соваться.

- Правильно, - согласился Штейнглиц. - Ну, а если суют?

- Раньше, когда вас посылали за границу, вы работали против определенной иностранной державы, и все было ясно.

- Это так, - кивнул Штейнглиц.

- А сейчас, - сказал Вайс, - если вы будете работать против Англии или США, вас пристрелят, и не кто-нибудь, а наши. Те, которые работают на американцев и англичан.

- Так что же ты предлагаешь? - удрученно спросил Штейнглиц.

- Я уже предложил: свой нейтралитет в уплату за ваши услуги.

- Цена неравная, - заметил Штейнглиц.

- Здесь то же неравенство, как и между моим рейхсфюрером и вашим адмиралом, корабль которого, возможно, в самое ближайшее время, но уже без самого адмирала, войдет в состав СД, - вспомнил Вайс намек Шелленберга.

- Да, такие разговоры ходят, - угрюмо согласился Штейнглиц.

- Ну как? - спросил Вайс.

- Послушай, - Штейнглиц круто повернулся к нему всем корпусом, - а что, если я имею указание, встретив на своем пути такого, как ты, устранить его?.. И я бы, клянусь, устранил. Ты знаешь, я умею это делать. Но вот увидел тебя, и, знаешь, впервые рука не поднялась.

В душе Иоганн обрадовался: значит, первая нависшая над ним угроза предотвращена. И, чтобы закрепить гарантию безопасности, сказал небрежным тоном, снова переходя на "ты":

- Через нашу агентуру Шелленбергу стало известно об указании, которое ты получил. Но я попросил его не принимать в отношении тебя никаких мер до тех пор, пока я не вступлю здесь с тобой в личный контакт.

- И ты неплохо отозвался обо мне, когда говорил с бригаденфюрером?

- Да, - твердо заверил Вайс. - Ведь я видел от тебя только хорошее.

Штейнглиц растроганно пожал ему руку.

- Знаешь, - сказал он как-то растерянно, - это очень странно, но ты всегда вызывал у меня подозрение.

- Чем же? - спросил Вайс.

- Ну, своей порядочностью, что ли, - с трудом подбирая слова, объяснил Штейнглиц. - Как бы это сказать... Ну, не тот мундир в рядах нашей службы. - Признался печально: - Вообще-то у меня нет чутья на порядочных людей. Не часто приходилось их встречать...

Со дня этой встречи Штейнглиц добросовестно снабжал Вайса информацией, добытой у тех самых ведущих тайные переговоры с союзниками уполномоченных Канариса, которых он бдительно охранял от агентов гестапо.

Со своей стороны Вайс охранял гиммлеровского уполномоченного от разносторонней слежки, которую вели и гестаповцы Мюллера, и абверовцы, и агенты Риббентропа, в свою очередь проводившие здесь тайные переговоры с союзниками от имени фюрера.

Спустя три недели Вайс уже вошел в состав большой группы СД, подчиненной полковнику СС Отто Гауптману.

Вскоре Гауптман вызвал к себе Вайса и еще двух сотрудников. Показав им фотографию Штейнглица, он дал указание выследить его и ликвидировать, а труп отвезти за город, сунуть в мешок с цементом, залить водой, подождать, пока цемент схватится, и тогда утопить в Ааре. Зацементированные трупы никогда не всплывают.