Щит и меч «майора Зорича»

Сын не ожидал услышать от матери этих негромких слов, ставших для него напутственным набатом и даже афоризмом. Он был буквально потрясен её разумными и патриотическими словами.

В последний ужин перед командировкой долго горел свет на кухне…

Сборы были недолги. Попрощались, обнялись, поцеловались — и в путь-дорогу.

Но дорога пролегала у Зорича теперь не по земле, а по воздуху с приземлением на парашюте.

После краткосрочных занятий с офицерами по стрельбе, основам радиодела, диверсионных операций, прыжков с парашютом и прочего в партизанский отряд имени Железняка полетела телеграмма:

«28 мая принимайте гостей и груз. Район села Воля Верещенская. Опознавательный знак — пять костров, расположенных по пятиугольнику».

На одном из последних инструктажей полковник Сидоров предупредил майора Зорича и капитана Гурского, что при приземлении они обязаны будут сразу же потушить два костра. Это сигнал для второго вслед идущего за ними самолета. Второй транспортник сбросит им и партизанам «необходимый комплект». В нём должны находиться электробатареи, рация, оружие, боеприпасы, взрывчатка, медикаменты, продовольствие и обмундирование.

Победа была близка, и каждому из чекистов хотелось внести в её достижение и свою лепту за линией фронта, в чужих странах, — поучаствовать в острых чекистско-войсковых и агентурно-оперативных операциях. Для этого они учились, служили, давая присягу на верность Родине.

Автору этих строк довелось в течение почти двадцати лет курировать подразделения ГРУ Генштаба Вооруженных сил СССР и встречаться со многими ветеранами-разведчиками минувшей войны. Была такая встреча и с генерал-майором В. А. Никольским, работавшим в армейской разведывательной группе (АРГ) в одном из районов Польши.

АРГ Никольского была аналогичной группе Зорича в Люблине. На этой встрече он заметил о существовавших некоторых сложностях зафронтовой засылки разведывательно-диверсионных групп и даже частых проколах, а то и провалах этой работы на территории Польши:

«Ещё до окончания войны нам стало известно, что почти все наши группы были уничтожены противником вскоре после приземления. Оправдались наши худшие опасения, высказывавшиеся в свое время руководству.

Посылка относительно многочисленных АРГ из числа советских людей, не знающих немецкого языка, являлась фактически авантюрой. Группы были слишком малы, чтобы защитить себя и вести разведку боем, и слишком велики для маскировки и укрытия в культивированных лесах Западной Польши и Восточной Пруссии.

Широкие просеки, разветвленная система лесных объездчиков, совершенные средства связи с телефонами не только в квартирах, но и на дорогах, покрывающих густой сетью всю страну, давали возможность по малейшему сигналу любого немца о появлении советских парашютистов направлять карательные отряды полиции и фольксштурма на броневиках, транспортерах с собаками в любой пункт, где могли скрываться наши люди.

В таких облавах зачастую принимали участие все немцы, способные носить оружие. Проводились так называемые “хазенягд” — охоты на зайцев, где в качестве зайцев выступали или бежавшие из лагерей военнопленные, или обнаружившие себя разведчики…

Из 120 героев, направленных нами из Бреста и Кобрина в Польшу, в живых осталось всего около десяти человек, с трудом выживших до прибытия в район их выброски советских войск…

Были случаи гибели разведчиков при их транспортировке за линию фронта. Наши самолеты, как правило, “воздушные трамваи” — “Ли-2”, подбивали зенитчики противника и его ночные истребители».

Эти слова характеризуют ту сложную оперативную обстановку, с которой должен был встретиться руководитель чекистской группы майор Зорич.

В одном из приказов, подписанном генерал-фельдмаршалом Вильгельмом Кейтелем от 23 июля 1941 года, говорилось:

«Учитывая громадные пространства оккупированных территорий на Востоке, наличных вооруженных сил для поддержания безопасности на этих территориях будет достаточно лишь в том случае, если всякое сопротивление будет караться не путем судебного преследования виновных, а путем создания такой системы террора со стороны вооруженных сил, которая будет достаточна для того, чтобы искоренить у населения всякое намерение сопротивляться…

Командиры должны изыскать средства для выполнения этого приказа путем применения драконовских мер».

Забрасываемые в тыл врага разведывательно-диверсионные группы зачастую вырастали в крупные партизанские отряды и даже соединения. Наряду с проведением чисто боевой деятельности они создавали в захваченных противником городах резидентуры, обеспеченные радиосвязью с Центром. Агентура, находящаяся на связи у резидентов, вела наблюдение за передвижением войск по бездорожью, железным дорогам и автострадам, отслеживала поведение и действия оккупационных властей и их пособников, совершая против них диверсии и террористические акты.

В ходе приближения советско-германского фронта к границам европейских стран движение Сопротивления нацистам в них существенно нарастало.