Щит и Меч Сталинграда

В Сталинграде А. Я. Пытель работал с 1935 года, и наш город давно стал ему родным. Даже в самые тяжелые дни обороны Антон Яковлевич не покидал Сталинград, оставаясь на своем посту, руководя работой полевых госпиталей, помогая эвакуировать тяжелораненых за Волгу. После войны А. Я. Пытель был избран членом-корреспондентом Академии медицинских наук СССР. За активное участие в героической обороне Сталинграда и проявленные при этом стойкость и мужество 2 февраля 1944 года Д. Я. Пытеля наградили орденом Трудового Красного Знамени. По стопам отца пошел и Юрий Пытель. Студент Сталинградского мединститута, он участвовал в строительстве оборонительных сооружений, с отличием закончил институт и в 1969 году защитил диссертацию.

После операции, неделю пролежав в госпитале, я уговорил врача вместо Саратова отправить меня домой, где бы я быстрее встал на ноги.

Уже после моего выздоровления Пытель прислал мне записку, в которой жаловался на свою большую, невозвратимую потерю: во время бомбежки города в руины превратился дом профессора.

«Погиб мой научный труд, которому я отдал восемнадцать лет работы. Утрата невосполнима...» — писал Пытель.

— Рукопись могла остаться и целой, — предположил я. — Дом профессора не сгорел, а обрушился лишь потолок, и рукопись, может быть, погребена под развалинами.

По моей просьбе на развалины дома Пытеля отправились трое сотрудников нашего управления. Вскоре они доложили, что из-под груды камней извлекли толстую папку с рукописью научной работы. Трудно описать радость Антона Яковлевича, когда ему вручали его папку!

Проведенная дома в постели неделя показалась мне удивительно долгой. При очередной перевязке я упрямо заявил, что чувствую себя вполне сносно и могу приступить к исполнению своих непосредственных обязанностей.

За время вынужденного отсутствия начальника управления чекисты Сталинграда успешно провели ряд операций, среди них задержание неподалеку от Клетской шестерых немецких диверсантов, имевших приказ взорвать понтонную переправу. Во Фролово были схвачены два парашютиста, при них имелся запас взрывчатых веществ и карта с отметками предполагаемых мест диверсий.

Еще одного парашютиста захватили на месте приземления в хуторе Тормосино.

По сообщениям нашей разведки было известно, что на Сталинград движется 6-я немецкая армия в составе четырнадцати дивизий, в которых насчитывалось около 270 тысяч пехотинцев и 500 танков. 6-ю армию вермахта поддерживала авиация 4-го воздушного флота. Наступающему врагу противостояли 12 наших измотанных в боях, понесших значительные потери в технике и живой силе дивизий.

Короткая справка сообщала, что Ф. Паулюс родился в Восточной Пруссии в 1890 году. Один семестр проучился на факультете правоведения в Маргбургском университете. В 1910 году перешел учиться в военную школу и спустя год получил первое военное звание лейтенанта. До 1914 года командовал взводом, батальоном на Балканском фронте. В 1929 году стал подполковником, а спустя год перешел на преподавательскую работу в академию генерального штаба Германии. Начало второй мировой войны встретил в чине генерал-майора на должности начальника штаба 10-й армии, которой в то время командовал Рейхенау. В 1940 году Паулюс уже обер-квартирмейстер штаба сухопутных войск, заместитель Гальдера. В нацистской партии (НСДАП) не состоял. Среди наград — Железный крест I и II степени, Рыцарский орден, Железный крест с жемчужными ветвями.

Вот и все, что я знал к лету 1942 года о командующем наступающей на нас германской армией. Спустя год, в январе-феврале 1943 года, сведений о Ф. Паулюсе стало значительно больше.

* * *

С некоторых пор Чуянов задавал мне при встрече один и тот же вопрос:

— Нынче спим спокойно или нет?

Вопрос был без подвоха. Алексей Семенович просто интересовался: будут ли этой ночью бомбить наш город или нет?

— К полдню советую спуститься в бомбоубежище,— на этот раз ответил я.

— Именно к полдню? — переспросил Чуянов.

23 июня в 12.15 над Сталинградом (в который раз!) появились самолеты с крестами на крыльях. Но еще на подходе их к городу в Сталинграде была объявлена воздушная тревога, в готовность приведены всё зенитные батареи, дети и женщины спустились в подвалы, щели.

Прежде во время налетов немецкие летчики ориентировались на наши аэростаты: те хорошо просматривались издалека. На этот раз были приняты меры предосторожности — мы изменили тактику и аэростаты переместили ближе к Волге, где не было военных объектов и жилых кварталов. И фашистские асы были обмануты: большинство бомб сбросили вблизи аэростатов.