Поняло священство и начальство, что к ним, отвергнувшим Христа и пророков, относятся эти рассказы. И захотелось им сейчас же схватить Иисуса, но побоялись заступничества народа и риска возмущения.
Важные персоны стояли ближе ко Христу, народ же теснился сзади, и потому Иисус поневоле говорил больше властям, чем народу (так как дело было в храме в большой праздник).
– Один царь, – сказал Христос, – собрался отпировать свадьбу сына. Послал слуг с приглашениями, но никто не появлялся. Тогда он посылает слуг в другой раз и велит им повсюду провозглашать, что все готово, все откормленное заколото, зажарено, обед на столе, что пора идти на брачный пир.
Опять приглашенные не обратили внимания: кто ушел пахать в поле, кто торговать. Иные ругали посланных слуг и даже убивали их. Разгневался царь, собрал войска и послал их для истребления убийц и сожжения их городов. Слугам же сказал: – Пиршество готово, а приглашенные оказались невежами и негодяями. Пойдите на дороги, перекрестки, площади и базары, где бывает много народа, и зовите всех без разбору.
Так слуги и сделали. Собрались и хорошие, и худые люди, и началось пиршество. Стал царь прохаживаться между гостями и увидал человека, одетого не в брачный костюм. И говорит он ему: – Как же ты смел явиться сюда в таком виде?
Он не знал, что отвечать. Тогда царь велел связать его и выбросить вон, где тьма, горесть и скрежетание. (Вероятно, и многие так были выброшены).
– Приглашенных-то много, – заметил Христос, – да годных для царства истины мало: одни сами не хотят его, другие хотят его, но не годятся.
Поняли снова фарисеи, что на них намекает рассказ. (Давно уже гении, посылаемые Богом, зовут евреев к царству истины, но большинство их не хочет слушать и даже преследует Божьих посланников. Другие и хотят царства истины, но не могут вступить в него, ибо чего-то у них не хватает. Именно нет подходящих свойств. Далее Бог зовет уже всех, и из них набирается достаточно людей, но негодные все же выбрасываются).
Ушли фарисеи в сторонку и держали совет, как бы найти предлог к осуждению и аресту Иисуса. Наконец придумали: послали к нему своих учеников и государственников (сторонников Ирода), чтобы эти были свидетелями его преступного образа мыслей. Говорят Христу, притворно, подосланные: – Видим, учитель, что говоришь ты горькую истину, не обращая внимания на важность лиц. Скажи нам, пожалуйста, следует ли платить налоги?
– Да вы хотите подвести меня, – ответил Христос. – Принесите-ка монету!
Подают ему серебряный рубль.
– Смотрите, – продолжал Христос, – чье это изображение, чье написано имя?
– Римского императора.
– Ну и отдавайте императорское императору, а Божье Богу… Изумились посланные находчивости Иисуса и отошли от него в смущении.
В тот же день подходят к Иисусу саддукеи, отрицающие посмертную жизнь, и говорят ему: – Учитель! Моисей предписал: если умрет женатый, не имея детей, то его родной брат должен жениться на вдове, чтобы продолжить род своего брата… Было у нас семь братьев. Один из них женился, но умер бездетным. Другой взял замуж вдову, но тоже скоро умер. Так перемерли бездетными все братья, имея одну и ту же жену. Умерла потом и общая их жена. Как же будет в будущей посмертной жизни? Кому из братьев она будет женой? Не всем же семерым?
– В будущей жизни, – отвечал Христос, – браков не будет. Люди будут подобны небесным ангелам. (Может быть он подразумевал тут усовершенствованный человеческий род, когда неказистые стороны половой жизни будут устранены, и род людской будет размножаться, как цветы, или будет бессмертен и потому избегнет половой жизни. Под ангелами надо тут понимать живые существа иных планет, уже достигших совершенства). А что будущая жизнь есть, видно и из сказанного Богом: я есть Бог Авраама, Исаака и Иакова. Неужели Бог – есть Бог мертвых? Если же он есть Бог живых, то и умершие все живы, и значит есть жизнь бесконечная.