Щит Нетона

Но раздумывать было некогда. Скорей бы убраться с глаз долой. Парус принял ветер, гребцы навалились - птицей полетел корабль прочь от опасного соседства. Диомед дернул Горгия за полу.

- Чем ты отвадил карфагенянина, хозяин?

Горгий не ответил: подсчитывал пустые и разбитые амфоры, прикидывал в быстром уме убытки. Подумал с веселой злостью: хоть и хитер ты, Падрубал, а дурак - не разгадал, что за песочек везем мы в Тартесс. С виду и верно простой песок для балласта, а на самом деле нет ему цены, наждаку с острова Наксос. Нигде в мире такого не сыщешь. Без наждака разве обточишь металл? Резать ли - под пилу подсыпать, сверлить - под сверло. Да на этот товар тартесские мастера накинутся, как мухи на мед.

Сумерки заволакивали восток. А закатная сторона была словно кровью залита. Там, впереди, сближались берега. Наплывала справа каменная гора - черная на алом небе.

Ветром подхватило корабль, понесло из Моря в реку-Океан, мимо Геракловых Столбов.

По торговым делам

Долго плыли вдоль скучного песчаного берега. И вот за крутым поворотом открылся вдали, в знойном мареве полудня, Тартесс.

Горгий повидал на своем веку портовых городов. Кишела кораблями глубоко врезавшаяся в берег бухта Фокеи. Немало их приплывало и в Милет, и в Пилос. Но такого леса мачт, какой открылся сейчас его жадному взгляду, Горгий еще не видывал.

Бухты Тартесс не имел - берег острова, на котором он стоял, был низким и ровным. Зато далеко в море вытянулись каменные и деревянные причалы. В западной части города у самой воды стояли крепостные стены с зубчатыми башнями. За стенами высилось огромное изжелта-серое строение, увенчанное частыми гребнями.

- Дворец царя Аргантония,- сказал кормчий, проследив взгляд Горгия.

Правее дворца поднималось над стеной еще одно крупное здание, по виду - храм. Его массивный купол серебряно сверкал на солнце.

Горгий поцокал языком - детская привычка, над которой немало потешались фокейцы. Начал было прикидывать, сколько талантов серебра пошло на такую кровлю, да сбился со счета.

Еще правее крепостная стена уходила в глубь острова, и дальше начинался обычный с виду город: разбросанные домики с плоскими крышами, купы деревьев, склады, верфи.

Наперерез фокейскому кораблю вынеслось гребное судно, на помосте его стояли люди с копьями, секирами.

Горгий знал порядки - велел спустить парус. Гребное судно подошло вплотную. Морские стражники осмотрели товар и людей, разрешили идти к главному торговому причалу.

Не успели завести канаты, а уж на причале собралась толпа - все больше курчавые, бронзоволицые, полуголые. Густо запахло рыбой и чесноком. В толпу вклинились люди в желтом, древками копий расчищая дорогу, и в проходе появился невиданно разнаряженный человек. Было на нем много разноцветного полотна и много серебряных украшений. Черная борода и усы завиты колечками. В одной руке щеголь держал игрушечную амфору, часто подносил ее к носу - видно, вдыхал благовоние. Другой рукой вел на цепочке пушистого ливийского зверька - кошку в серебряном ошейнике.

«Вырядился, как гетера, ожидающая знатного гостя,-неодобрительно подумал Горгий.- Легко им тут, видно, серебро достается…»

Он поспешно пошел на причал, остерегаясь поскользнуться на рыбьей чешуе. Поклонился, приложил руку к сердцу. Завитый сказал по-гречески, излишне твердо выговаривая «т» и «р»:

- Приветствую фокейский корабль в великом Тартессе.

- Приветствую и тебя, господин,- ответил Горгий.

- Можешь называть меня просто… как это по-вашему… блестящий? Нет, блистательный. Давно не видели мы фокейских парусов в стране Великого Неизменяемого Установления.

- Дорога стала опасной, блистательный,- объяснил Горгий.- В море появилось много разбойников.

Завитый остро взглянул на Горгия.

- Как ты прошел Столбы?

- Боги помогли мне.

- Боги всемогущи,- согласился завитый,- но, как известно, в Столбах стоят карфагенские дозоры.

- Спасибо майнакскому архонту, надоумил меня пройти Столбы безлунной ночью.

Завитый в раздумье понюхал благовоние, Потом спросил, какой товар привезли фокейцы и что желают получить в обмен. Посоветовал навестить торговые дома двух-трех именитых тартесских купцов.

После ухода блистательного снова прихлынула к сходне толпа. Кормчий немного понимал по-тартесски. Объяснил, что эти люди - кха! - хоть сейчас готовы начать разгрузку, и не грех было бы угостить их вином. Осмотрительный Горгий решил с разгрузкой не торопиться. Угощать тоже не пожелал: и без того немалый убыток понес в Столбах от непрошеных гостей.

Сразу за верфями и складами раскинулась многолюдная базарная площадь. Горгий, сопровождаемый Диомедом, неторопливо шел меж торговых рядов, зорко поглядывал, кто что продает. Приценивался к маслу и вину, пробовал на вкус. Щупал полотна и шерстяные ткани, про себя отметил: шерсть хороша и цветом, и выделкой.