Щит побережья, кн. 1: Восточный Ворон

Даг посмотрел на Наследника, стараясь одолеть возникшую неприязнь. И сидит небрежно, опираясь локтем о подлокотник, лениво катает по колену пустой золоченый кубок, точно простую деревянную чашку, и все равно кажется Одином, восседающим прямо под красным солнцем… Удивляйтесь, дескать, и восхищайтесь, квиттингские рудокопы! Даг не хотел удивляться и восхищаться. Он уже готов был видеть в Наследнике врага – ведь кто-то же виноват в том, что Стюрмир конунг живет здесь почти половину зимы и не может ничего добиться! Кто же захочет воевать, если сын конунга не хочет?

Наследник вдруг посмотрел на него, словно почувствовал взгляд, и Даг поспешно отвел глаза. Ему показалось, что тот одним взглядом увидел все его мысли. Что-то в облике Хеймира сына Хильмира мешало даже мысленно обвинить его в трусости или коварстве.

– Но если нам придется идти в битвы, то мы не опозорим ни себя, ни своих предков! – прокричал из гула толпы смутно знакомый голос.

За одним из столов Даг заметил утреннего противника Стюрмира, того, что зовут Рагневальд Наковальня. Сторвальд успел рассказать, что однажды в морском бою тот метнул на корабль противника наковальню, на которой выправляли оружие, и убил несколько человек. Глядя на мощную фигуру Рагневальда, в это нетрудно было поверить. И, несмотря на утреннюю стычку, начало его нынешней речи понравилось Дагу.

– У нас есть немало людей, которым хочется делом доказать свою доблесть! – продолжал Рагневальд. Выпив пива, он развеселился, и сейчас его лицо с крупными чертами выглядело далеко не таким угрюмым, как утром в домике сереброкузнеца. – И пока добыча у нас впереди, я хочу порадовать дочь конунга подарком! Пусть она знает: если слэтты пойдут в поход, все самое лучшее достанется ей!

Дочь конунга! Так у Хильмира Купца есть дочь? Даг быстро окинул взглядом женский стол, но там сидело столько нарядных красавиц, что и не выберешь, которая из них достойна быть дочерью конунга.

А Рагневальд Наковальня под одобрительный смех гостей встал с места, прошел через гридницу к женскому столу и протянул молодой красивой женщине, сидевшей в середине, что-то небольшое, завернутое в шелковый платок.

Задорно смеясь, Альвборг развернула шелк, и все гости тянули шеи, стараясь разглядеть, что такое ей поднес Рагневальд. Даже кюна Хродэльв, рослая и суровая на вид женщина, слегка скосила глаза в ту сторону, но лицо ее выражало неодобрение. Альвборг подняла застежку из черненого серебра, выкованную в виде ворона с распростертыми крыльями, вслед за ней потянулись три цепочки, прикрепленные ко второй, парной застежке. Женщины, сидевшие поближе, восхищенно заахали.

– Какой замечательный подарок! – звонко воскликнула Альвборг и приложила обоих воронов к груди. – В нем мудрость и богатство самого Одина! Отмечен милостью Отца Побед тот, кто может подарить такое сокровище!

Она метнула Рагневальду лукаво-одобрительный взгляд, и тот расцвел, заулыбался во весь рот, точно его похвалил сам Повелитель. Гридница смеялась над этой игрой простодушной страсти, тщеславия и лукавства, и Альвборг посмеивалась и вертела узорную цепочку. Только Стюрмир конунг покраснел от досады: он узнал те самые застежки, из-за которых утром спорил с Рагневальдом. Его молодой жене, кюне Далле, они подошли бы не меньше, чем этой длинноногой козе!

А Рагневальд, уперев руки в бока, выпятив грудь, точно красный парус под напором ветра, обернулся и бросил на Стюрмира заносчивый взгляд: что, съел? Запомни, конунг квиттов, – здесь тебе не Квиттинг!

– Не хочешь ли ты послушать песню об этих застежках? – горделиво продолжал Рагневальд. Гости одобрительно посмеивались и подталкивали друг друга локтями, призывая к тишине.

– С песней всякий подарок дороже! – вставил Сторвальд Скальд. Как дух, он возник откуда-то из гущи народа возле самого сиденья конунга. Начинал он пир, кажется, гораздо ближе к дверям…

Заметив его, Альвборг улыбнулась еще веселее.

– Конечно! – воскликнула она. – Хорошая песня – сама по себе подарок! С ней и подарку больше удачи!

Не дожидаясь тишины, торжествующий Рагневальд запел, и его густому голосу не страшны были смешки и болтовня гостей:

Зрит с высот земель владыка,
Зорок взор Отца Отважных,
Ворон весть приносит скоро —
Выдры род сражен героем!
Стрел поток не страшен смелым! —
Серый моря волны мерит. —
Клен копья украшен славой —
Клад змеи – поклажа Грани!
Липа льна в наряде алом —
Луч, блестящий лучше солнца, —
Рад улыбке Гудрун Сигурд —
Рдеют искры в чистых камнях![31]