Щит побережья. Книга 2: Блуждающий огонь

Услышав свое имя, Брендольв с усилием, словно тяжеленный камень, поднял взгляд. При этом его покрасневшее лицо выглядело таким несчастным, что даже великанье ледяное сердце смягчилось бы. И первыми, кого Брендольв увидел, были Хельга и Даг. Замкнутое лицо Дага сразу сказало ему: прежняя дружба умерла, в нем видят только оскорбителя, обреченного на смерть. Рука Дага многозначительно лежала на рукояти меча, но сверху ее накрывала ручка Хельги. На прежнего товарища и жениха Хельга смотрела с тоской и жалостью. И он с жутью ощутил себя как бы умершим. Мелькнуло нелепое сознание: я знаю, как она посмотрит на меня, когда я умру.

А люди, поглядывая на них троих, обменивались понимающими взглядами и одобрительно кивали. Как хорошо владеет собой сын хёвдинга, видя обидчика своего рода! Не бежит, брызгая слюной от ярости, а понимает, что сейчас неподходящее время для пролития крови. Он дождется случая получше и тогда отомстит как следует! А сестра укрепляет его дух. О, хёвдинг вырастил достойных детей! Они прославят свой род и всю свою округу!

– Я предпочту воспользоваться его гостеприимством! – повторила Далла, чувствуя, что сам Брендольв ее не слышал. – Люди должны знать, что я умею награждать настоящую преданность!

– Мы будем жить у тебя! – шепнула Брендольву Мальфрид, придвинувшись к нему ближе и взяв за руку. Она вполне понимала его чувства, потому что у людей Эгиля во всех подробностях выяснила, как Брендольв отсюда уезжал. – Помнишь, мы с тобой говорили! Нам гораздо лучше жить у тебя! Ну, скажи: «Я и мой род рады принять у себя кюну квиттов!»

– Я и мой род рады… – послушно повторил Брендольв, слыша, что собственный голос звучит глухо, низко, как из-под камня.

Он был и рад, что рядом с ним нашелся кто-то вроде Мальфрид. Едва знакомая девушка оказалась самым близким существом на свете, но он испытывал мучительную боль от того, что Даг и особенно Хельга это видят. Близость Мальфрид подтвердила оторванность прежних друзей. Именно сейчас, когда девушка из рода южных Лейрингов сжимала его руку, а Даг и Хельга стояли поодаль, как чужие, Брендольв с болезненной ясностью осознал, как много времени прошло и сколько невозвратимых перемен свершилось.

– Я буду рада, если ты навестишь меня! – Далла величественно кивнула Хельги хёвдингу и направилась назад к кораблю. – До вашей усадьбы еще далеко? – мимоходом спросила она у Брендольва.

Эгиль вопросительно посмотрел на Хельги, двинул бровями: что делать? Хёвдинг, испытывая облегчение, торопливо махнул рукой: отвези ее, раз уж ей хочется. Эгиль сделал знак своей дружине, и «Жаба» послушно заскользила назад в воду.

В этот день во всем Хравнефьорде нашелся один по-настоящему счастливый человек, и этого человека звали Гудмод Горячий. Принять в гостях жену… ладно, вдову конунга, да еще с сыном, когда сама она отказалась принять гостеприимство хёвдинга, давнего соперника – что может быть лучше? Что яснее покажет превосходство рода Гудмода над всем Хравнефьордом, над всем восточным побережьем? И как же хорошо Брендольв придумал, что привез ее сюда! До поздней ночи в усадьбе Лаберг не стихала суета, и только недостаток времени на созыв гостей помешал Гудмоду хёльду прямо сегодня устроить пышный пир.

Когда все приехавшие наконец устроились, Далле не сразу удалось заснуть. Лежа в теплом и тихом покое среди спящих, утомленных дорогой женщин, она долго раздумывала, стараясь подсчитать свои потери и приобретения. Слава асам, теперь у нее есть богатый просторный дом, достаточно хорошо защищенный от всех превратностей судьбы (Далла очень быстро привыкала считать своим все, что находилось вокруг нее). Гудмод Горячий достаточно знатен, чтобы ей было не стыдно пользоваться его гостеприимством. Хельги хёвдинг… Он начал хорошо. Если бы только не этот Хеймир ярл, который все испортил… Нет, она правильно сделала, что предпочла поселиться у Гудмода. Брендольв вполне надежен, здесь никто ее не обидит. А там, в Тингвале, пришлось бы постоянно опасаться Хеймира – не зря он с первых же слов показал, что не намерен уступить ни капли своего влияния на мягкосердечного хёвдинга. В Тингвале все решает он, Хеймир сын Хильмира. И ей, гонимой и одинокой, как Гьёрдис дочери Эйлими с младенцем Сигурдом, приходится искать спасения…

И вдруг Даллу осенила такая мысль, что она села на постели и уставилась открытыми глазами в темноту. Решение поселиться в Лаберге, только что бывшее таким мудрым, превратилось в величайшую глупость ее жизни, хуже брака со Стюрмиром. Не зря мать в детстве приучила ее слушать сказания о древних героях, говоря, что в них содержатся ответы на все важнейшие вопросы жизни. Гьёрдис дочь Эйлими, потеряв мужа Сигмунда, вышла замуж за Альва, сына конунга Хьяльпрека, и уехала с ним за море. Сигурд провел там детство, а потом… Какая же она дура! Этого Хеймира надо не бояться, а приручить! Разве он – не мужчина? А мужчины не железные! Только от усталости после всех испытаний и долгого пути она не смогла сообразить, увидеть то, что лежит на поверхности! Зачем ей нужны эти Брендольв, Гудмод, Хельги Птичий Нос?