Щусев

Петр Викторович Щусев будет учиться у академика Ивана Петровича Павлова и работать с ним в Институте экспериментальной медицины. Он оставил значительный след в русской медицине, написав по итогам своей экспедиции на Дальний Восток в 1911 году «Кратчайшее руководство для помощников врачей и служащего персонала противочумных отрядов» и «Правильные понятия о чумной заразе и проверенные опытом наставления для борьбы с ней». Не менее занимательными были и его рассказы о путешествиях по самым разным городам и весям, совершенных в качестве члена Русского географического общества (с 1900 года). Позднее Петр Щусев эмигрирует в США, где войдет в круг общения многих выдающихся людей, среди которых будут композитор Сергей Рахманинов и скульптор Сергей Коненков, создавший его портрет (ныне в Третьяковской галерее). Скончался Петр Щусев в 1934 году.

Другой брат, Сергей Викторович Щусев, окончив естественный факультет Одесского университета, сосредоточится на сельскохозяйственных науках, в качестве приват-доцента будет преподавать почвоведение в Московском университете. Со своими лекциями он объедет почти всю Российскую империю, выступая перед самой широкой аудиторией — студентами, крестьянами, посвятив себя изучению вопроса повышения плодородия почв.

И, наконец, ближе всех к Алексею Щусеву по своему профессиональному призванию окажется младший брат, Павел Викторович, инженер-мостостроитель и член-корреспондент Академии архитектуры. Так скажется влияние старшего брата. Судьба подарит им удивительную возможность работать вместе, в том числе над восстановлением послевоенного Кишинева. А после смерти Алексея Викторовича, в 1953 году, выйдет фундаментальный труд Павла Щусева «Мосты и их архитектура». Для нас не менее важны и интереснейшие воспоминания Павла Викторовича о выдающемся брате-архитекторе, помогающие создать образ главного действующего лица этой книги.

Большая и дружная семья Щусевых проживала в Кишиневе в собственном доме на Леовской улице (впоследствии переименована в улицу Щусева, ныне в здании — Мемориальный дом-музей архитектора; справедливости ради подчеркнем, что в Москве улицы Щусева больше нет, а в Кишиневе осталась!). Дом этот строился под чутким надзором главы семьи, а землю под строительство выделило земство, причем даром. При доме были роскошный сад и обширный двор с прудом, обвиваемый лозами благословенного молдавского винограда. Как писал сам архитектор в автобиографии, здесь «толпы мальчишек часто играли в мяч, а зимой в снежки, а в жаркие летние дни купались в саду под тенью больших ореховых деревьев»[6]. Мать очень любила фруктовый сад и цветники, эта любовь передалась и детям.

«ПРОКЛЯТЫЙ ГОРОД КИШИНЕВ!» [7]

Своеобразная сословная черта делила столицу Бессарабии на две части, отделяя тех, кто мог позволить себе жить в приличных каменных домах под черепичными крышами, от всех остальных, влачивших существование в саманных неказистых лачужках под камышовой кровлей. Щусевы жили в верхней, зажиточной части города. Да и городом Кишинев стал лишь в 1818 году.

Находясь на границе пересечения интересов Российской и Османской империй, Кишинев неоднократно подвергался разорению и набегам турецких войск. По крайней мере, несколько раз его сжигали дотла — в конце XVII, середине и конце XVIII века. Российским город стал после Русско-турецкой войны 1806–1812 годов. Собственно в Кишиневе во время войны и находился опорный пункт русской армии. А по Бухарестскому миру 1812 года вся Бессарабия (Восточная Молдавия) стала частью России.

Каким был Кишинев в годы детства и отрочества Щусева? В том году, когда Алексей родился, город стал центром Бессарабской губернии. Со строительством в 1871 году участка Тирасполь — Кишинев Одесской железной дороги город превратился в крупнейший торговый центр и перевалочный пункт. Здесь заключались оптовые контракты на поставку зерна, вина, шерсти, мяса. Горожане трудились на небольших предприятиях — кожевенных, мыловаренных, кирпичных и черепичных заводах, табачных фабриках.

Взрослея, Алексей расширял для себя границы познания окружающего мира. Его интересы постепенно выходили за границы двора. Он мог сравнить, насколько отличаются друг от друга условия жизни людей, живущих вроде бы в одном и том же городе. Его дом стоял посреди правильно расчерченных улиц, придающих Кишиневу относительно приличный облик. И тут же, рядом — беспорядочно насыпанные гроздьями домики городской бедноты.