Шебеко (антология)

А потом, спустя два дня, как снег на голову пришло извинение от матери Любы. Коля в то время сторожил колхозные поля, зарабатывая себе на хлеб. Женщина вкрадчиво засеменила навстречу, широко улыбнулась и так ласково шепнула, что у Коли защемило сердце: «Мотылек ты мой, мотылек… А я грешным делом подумала, что к нам залезли воры…»

Нет нынче в селе ни Любы, ни ее нежной матери. Год как выехали в город. Но тихие и приятные слова матери «мотылек ты мой, мотылек…» доселе обжигают память. Словно просят не забывать заводской пруд, где плескался пополудни в теплой воде; ту иву, что размашисто, грустно висела над ним; и все, что тогда было, в далекие милые годы…

Между тем на последние слова товарища Валера не обратил особого внимания. В его голове еще вихрились практические мысли: «Пора мотануть на природу. Погода сегодня расщедрилась, а мы, лопухи, киснем в квартире…» И малиновые, юные его губы встрепенулись:

— Не кажется ли вам, орлы, что пора в лесочек заглянуть? Солнце уже приближается к зениту, а мы еще и не ловили его косых лучей…

— Давайте лучше не в лес, а к ручейку, что за нашим домом, — подал мысль Леня.

— Тоже неплохая идея, — и Валера первым двинулся на улицу.

Вот и крошечный ручеек показался вдали, вот и трава–мурава приветливо дохнула на ребят. Невдалеке, в благодатной тиши, о чем–то своем думал лес.

Коля примостился рядом с Валерой. Установилась пауза.

— А знаете, хлопцы, — вдруг заявил Петя, — я решил не идти в институт…

У всех волосы встали дыбом.

— Почему?

— Потому что не вытяну… Я же и в школе тянул слабо, а здесь — целый институт! Попробуй попасть туда! Мог бы, конечно, рискнуть, взяв курс на какой–либо слабенький факультет, но все равно боюсь, что из этого получится лишь пшик на постном масле. Так что стоит ли впустую терять время?

— Но, может быть, хотя бы в техникум попробовать? — робко сказал Коля.

— И стоило ли ради этого корпеть за среднее образование? — рассудительно вставил Валера — В техникум–то можно было попасть и после восьми. Как говорится, взялся за гуж — не говори, что не дюж.

— Тебе легко–о, — протяжно ответил Петя. — У тебя брат — студент, и в случае чего всегда поддержит под мышку. А я что? Нуль на ровном месте!

— Но у тебя же тоже родной брат в городе…

— Верно, — согласился Петя. — Но только он там вкалывает в качестве рабочего…

— Ну и что?

— А ничего! — пространно бросил Петя. — В вопросах штурма института и прочих учебных заведений — он просто ни «бе» ни «ме»… Вот и вся разница! А на себя я не рассчитываю… Не верю в собственные силы — хоть режь.

— Но техникум ты всегда осилишь! — вмешался в разговор Леня. — Я же тебя знаю: захочешь — сделаешь все!

От последних слов в Пете ожила надежда: «Может, я и зазря отказываюсь от борьбы? Ведь, действительно, мог бы при желании попасть в техникум. Но с другой стороны, Леня красноречив, и за словами в карман не полезет. Не все его слова можно принимать на веру».

— Да нет, братва, — совсем no–взрослому сказал Валера. — Отступать уже некуда. Надо вступать в бой. Или пан, или пропал… Третьего не дано. Надо занять хоть какое–то положение в обществе…

— Карьеризмом от тебя попахивает, Валера… — Петя сдвинул брови.

— Карьерист–то, возможно, я и убежденный. Да только нынче это не зазорно. Можно сказать, даже модно. Должна же быть у человека, в особенности у молодого, хоть малая капля перспективы. А всякая перспектива вплотную переплетается с окладом и с продвижением по службе… Возьмите моего батю. Всю свою жизнь он отдал детям. А чего добился? Как был учителем начальных классов, так и по сей день тянет эту тяжелую ношу. Между прочим, с белой завистью он глядит на инженеров. Говорит, маху дал, выбрав столь незавидную стезю… Вот так–то, друзья! Должны мы из этих маленьких примеров сделать соответствующие выводы… для себя. А Коля молодец, — продолжил простую мысль Валера. — Стоит стать лесничим, и все у него пойдет как по маслу…

— Не дури! Должность лесничего сама по себе еще ничего и не значит! — возразил Коля, а в голове метнулись мысли: «Что он, бог? Начальников, подобных лесничему, в районе тьма!»

— Но лесничий в селе, согласись, фигура! Работа у него блатная, а в руках — целые массивы леса. Я вот, — вдруг сообщил Валера, — всего лишь два раза видел лесничего из Баишева. И оба раза он был в стельку пьян…

— По–твоему выходит, раз пьяный, значит, живет хорошо? — удивился Коля. — А по–моему, как раз наоборот…

— Глубже треба смотреть на вещи, — философски заметил кореш. — Если во время работы человек заглядывает в рюмку, стало быть, он крепко сидит в служебном кресле. В противном случае он бы пахал как вол…

— Но если человек просто дрянь? Обыкновенный пропойца, которому море по колено?

— Не–е! — мотнул головой Валера. — Такие даже в нашей глухомани не задерживаются надолго. Хоть и темные уголки у нас, и до районного начальства ехать битых два часа, но все равно их быстро сдувают свежие ветры…

— Как знать… — глубокомысленно изрек Коля.