Шедоу (ЛП)

- Я знаю это. - Шедоу хотел бы поспорить о будущем обидчика Бьюти, но вопрос уже явно был решён. Ему не позволят убить ублюдка. Его это не устраивало, но он научился принимать приказы. - Насчёт члена команды, активировавшего мой аварийный передатчик и давшего наёмникам координаты для отслеживания подарка. Тим обещал, что я получу доступ к нему.

Мужчины переглянулись. Первым заговорил Джастис:

- Тим не должен был делать этого, и мы знаем, кто это сделал. Это Чад - тот, кто отвечает за связь в команде. После развода у него были проблемы с деньгами, так они его и заполучили. Ты не можешь убить его, но если твои кулаки, скажем так, случайно войдут в контакт с его телом, я не стану тебя наказывать. У меня есть пара, и я не могу лишить тебя небольшого возмездия. Только не покалечь его. Он проведёт остаток жизни в качестве гостя в фуллерской тюрьме. Если нет причин - мы не убиваем своих врагов. Мы лучше, чем они.

Шедоу обдумывал сказанное. Это имело смысл, но он спал бы лучше, зная, что обидчик Бьюти мёртв. Также придётся согласиться на просьбу Джастиса только слегка навредить члену команды, который рискнул жизнью Бьюти. Хотя, это ещё не значило, что он так и поступит.

Глава 21

Бьюти только вышла из душа, как в дверь позвонили. Бьюти нахмурилась, завернулась в полотенце и вошла в спальню. Чуть больше одиннадцати вечера. Кит что-то забыла? Она не только поделилась пиццей, но и вела себя очень дружелюбно. Они проболтали несколько часов.

Бьюти поспешила к двери, но остановилась возле неё и спросила:

- Кто там?

- Я.

Услышав этот сексуальный, низкий голос, Бьюти охватили изумление и восторг. Она повернула замок и, открыв дверь, оказалась лицом к лицу с Шедоу. С их последней встречи он переоделся в рабочую одежду, его глаза выглядели усталыми.

- Ты вернулся. Как ты пробрался в общежитие?

- Женщины внизу смотрели кино. Они и впустили меня. - Он прочистил горло. - Не секрет, что мы встречаемся.

Бьюти попятилась:

- Проходи.

Он замялся.

- Я хочу остаться на ночь, - прояснил он. - Хорошо?

- Ладно.

Бьюти радовалась, что он так скоро вернулся, и ей не придется спать без него. Она пристрастилась к его объятиям и не хотела больше без них жить.

- Навсегда.

Шедоу отодвинулся и, подняв сумку, вошел внутрь. Сумка была большой и тяжелой. Бьюти гадала, что находится внутри. Шедоу бросил сумку в комнате, запер за собой дверь и встретился взглядом с Бьюти.

- Я бы вернулся раньше, но пришлось кое-что уладить сперва.

- А в сумке что?

С непроницаемым лицом он поменял позу:

- Мои вещи.

- Эта сумка побольше той, что ты забрал с собой в Хоумлэнд.

- В ней всё, что у меня есть. Я съехал вчера со своей квартиры.

Острая боль пронзила сердце Бьюти. Она отвернулась, чтобы скрыть не прошенные слёзы, которые жгли закрытые глаза, несколько капель скользнули вниз по щекам. Шедоу поступил бы так только в одном случае - если бы решил вернуться в опергруппу. Он покинет Хоумлэнд утром, и она сможет видеться с ним только в его редкие приезды.

Он, наверное, полагал, что она с радостью будет встречаться с ним время от времени, проводить вместе ночи и выходные во время его отпуска. Бьюти никак не могла понять его логику.

Женщины Видов хотели независимости, но Бьюти так и подмывало закричать, что она на них не похожа. Она вспомнила, как бережно с ней обращались, потому что она подарок, и ей стало смешно. Она так возмущалась поблажками, которые ей делали, так требовала, чтобы её никак не выделяли, и Шедоу услышал. Он собирается вести себя с ней также, как с другими Видами.

"Осторожнее со своими желаниями", - насмехался внутренний голос.

- Бьюти? - Шедоу стоял за её спиной. - Что случилось? Посмотри на меня. - Она попыталась успокоиться. - Бьюти?

Она открыла глаза и быстро сморгнула слёзы, затем повернулась к нему. Пришло время высказать всё на чистоту. Если он уже решил уехать, терять было нечего. Она могла только глупо надеяться, что он передумает.

- Почему ты плачешь? Что-то случилось, пока меня не было? Та самка расстроила тебя? Я видел, как она входила, когда уходил.

- На удивление Кит сегодня была милой. Она не сделала ничего плохого.

- Тогда в чем дело?