Шеф

На вершине росли березы и сосны. Идя меж них, Олег не заметил, как отступила боль и разжались клещи, стискивавшие сердце. Он вдруг представил, какой волшебной стала бы ночь, появись на небе месяц и звезды. Москву, наверное, было бы видно с такой горы… И точно – подступив к краю, он ощутил громадную высоту. Душа его застонала, но не от страха и не от ужаса. То была высота не склона, а звезд. Они манили Олега все тридцать лет его жизни приступами туманной тоски – не той, что осталась на холме с висельником, а той, которая была здесь. Нормальных людей она будоражит только во снах, сразу забывающихся навеки, а он, Олег, без нее не видел бы ни малейшего смысла жить. Она была необъятнее и таинственнее вселенной, эта тоска. И ночь, окутавшая лесистую гору, дышала ею. Завороженный, стоял Олег над неимоверным обрывом и упивался зовом непостижимого.

Кто-то тронул сзади его плечо. Он медленно повернулся – без любопытства, без страха, но с раздражением на того, кто посмел прервать его одиночество. Повернувшись, оторопел. Перед ним стояла красивая молодая женщина под фатою. Она держала свечу, огонек которой не ежился под дождем и не колыхался от ветра. Олег не знал, что и думать. Стоял, смотрел.

– Что ж, пойдем, – сказала невеста, взяв его за руку выше локтя. Голос у нее был девчачий, звонкий. Но по ее лицу, обрамленному темно-русыми волосами, Олег заметил, что ей – не меньше лет, чем ему: около рта – складка, в глубине глаз, огромных и синих – мертвая пустота, прогрызанная годами.

– Куда пойдем? – спросил он.

– Как куда? Венчаться!

Тут за оврагом вдруг раздалось церковное пение, зазвонили колокола. Женщина тянула Олега к пропасти. Он уперся, панически возразив:

– Мне нельзя венчаться! Никак нельзя! У меня есть жена… и дети!

– Не беспокойся. Они умрут, едва мы приблизимся к алтарю!

Возмущенно ахнув Олег решительно вырвал руку из ее пальцев. Тогда она усмехнулась и начала отступать к обрыву.

– Стой, упадешь! – заорал Олег. Она захихикала, показала ему язык, а потом поставила ногу на пустоту, и – пошла по ней, как по полу, над гулкой пропастью, жестами призывая его последовать за собой. Он не отреагировал, потрясенный.

Она застыла и приложила палец к губам. Колокола смолкли. Пение смолкло. Дождь прекратился.

– Иди сюда!

Не голос это был – ветер. Олег мотнул головой. Невеста ощерилась, как волчица, однако сразу опомнилась, и ее глаза засветились нежностью.

– Там, внизу, ребенок какой-то бегает! – предпринял Олег жалкую попытку перестать выглядеть дураком. – Случайно, не твой?

Она не ответила. Ее взгляд был уже направлен не на Олега, а на того, кто стоял за его спиной. Олег обернулся бы, но его внезапно потряс этот ее взгляд – растерянный, умоляющий.

– Я тебя где-то видел! – воскликнул он, проводя ладонью по лбу. – Абсолютно точно! Кто ты такая?

– Так будет лучше, – тихо, но твердо произнесла невеста, вернув глазам спокойное выражение. Ее пальцы, стискивавшие свечку, выпрямились. Свечка полетела на дно оврага, не взяв с собою свой свет. Синеватый, мертвенный, едкий, он трепетал вокруг девушки, как лоскут тончайшего шелка. Не отрывая глаз от Олега, она рванула на груди платье. Раздался треск, и грудь обнажилась. Она была хороша, но не до нее вдруг стало Олегу. На шее девушки он заметил след от веревки.

– Что ж ты стоишь? – страдальчески прошептала ночная странница, вскинув голову. – Во мне есть какой-нибудь недостаток?

– У тебя слишком длинная шея, – съязвил Олег. Девушка обиженно заморгала. Мгла раскололась молнией на полнеба, и Олег увидел за пропастью, посреди долины, со всех сторон окруженной лесом, большую белую церковь с золотым куполом без креста. Около нее кто-то был.

Темнота вернулась без незнакомки. Гору всколыхнул гром, потом наступила мертвая тишина.

Олег глубоко задумался. Не о церкви. О девушке. Где и когда он мог ее видеть? Ему казалось, что это было недавно. Совсем недавно…

Она опять подошла к нему со спины, опять прикоснулась и отступила на шаг, прижимая к телу почти оторванный кусок платья. В серебряном луче месяца, просочившемся сквозь белесую, отощавшую тучу, ее глаза казались усталыми и печальными. Некоторое время она не сводила их с глаз Олега, а потом повернулась и пошла вниз по лесному склону горы. Олег на сей раз поспешил за нею, задавшись целью любой ценой добиться от нее объяснений.

Однако странное дело – хотя невеста шла не спеша, а Олег летел со всех ног – ее силуэт, белевший среди деревьев, не приближался. Это досадное обстоятельство не ошеломило Олега – он за последние два часа чудес насмотрелся. – но озадачило. Он решил сбавить скорость, чтобы понапрасну не тратить силы, и попытаться наладить с висельницей контакт.

– Ты куда летишь-то? – весело крикнул он, слегка отдышавшись. – Ты погоди! Я тебя хочу… Остановись, дура!

Сие любезное предложение было безмолвно отклонено. Невеста лишь обернулась, и ее взгляд дал понять Олегу, что глотку драть смысла нет. Тучи, между тем, разошлись. На небе горели звезды. Дул звонкий ветер.