Читаем Шеф Гестапо Генрих Мюллер (Дневники) полностью

Отвратительная погода. Крайне жарко и влажно, снова идет дождь. Все равно как когда заходишь в ванную комнату, где только что принимали горячий душ. Одежда липнет к телу, а бедный Максл пыхтит у моей кровати, словно у него отек легких. Подумываю сбежать от этой жары в Колорадо.

14 августа

Утром была месса. Я заставил Ирмгард тоже пойти. Похоже, у неё какой-то эмоциональный кризис из-за связи с моим начальником охраны. Я поговорил с ним об этом, и теперь он знает, что я не только в курсе, но полностью одобряю его. Наконец я отделался от нее. У него заканчивается срок службы по призыву, и я сказал ему, что после этого найму его по двойной ставке жалованья, с условием, что он будет держать Ирмгард в удовлетворенном состоянии. Ну и лицо у него было! А потом он наконец расхохотался. Интересные типы встречаются в жизни.

[...]

Похоже, я поеду на несколько недель в Колорадо. Со мной едут и мои люди. Возьму с собой и Максла, получить на это разрешение будет не так уж сложно. Крупные деньги производят на обычных людей некоторое впечатление. Правительство оплатит половину, а половину - я. Мне пришли ещё два чека за продажу картин - внушительная сумма.

Ирмгард спросила, можно ли тоже ехать. Я сказал "да", и её лицо просияло. Я выделил им смежные купе с проходной дверью. В конце концов, не пристало мне особенно деликатничать!

Если не удастся покататься на лыжах, заберусь хотя бы на одну или две вершины.

Без даты

Интересный, но и тревожный случай произошел позавчера. В вестибюле отеля я увидел, как на меня пристально смотрит человек. Он был мне не знаком, но смотрел так, будто узнал меня или думает, что узнал.

Я велел Арно вместе с Хайни проверить этого типа. Оказалось, это эмигрант из Берлина. Он сказал Хайни, что я совершенно точно высокопоставленный наци. Хайни предъявил свои американские документы и объяснил, что я - важный швейцарский дипломат и что произошла ошибка. Но человек продолжал нудить и собрался рассказать об этом кому-то. Он однажды видел меня в Берлине, но Арно ничуть не смутился и объяснил ему, что обознаться может каждый.

Я приказал следить за этим типом и приказать телефонистке отеля блокировать его исходящие звонки. Очень хорошо, что я позаботился об этом, потому что после ужина мне доложили, что эмигрант несколько раз пытался соединиться с офисом ФБР в Денвере, но ему говорили, что линии нет.

Арно получил задание, и на следующее утро горничная нашла этого беднягу мертвым в своей постели. У него явно случился сердечный приступ, и перед смертью он устроил в постели настоящее безобразие. Арно сказал, что мужчина принял его за агента ФБР, когда он явился сделать ему укол. Арно забрал с собой все его записи. Он не знал, кто я такой, но если бы он поднял шум, были бы неприятности. Сейчас он успокоился, а работникам отеля придется поменять матрас на кровати.

Хайни наверняка понял, что произошло, но ничего не сказал, только подмигнул мне за завтраком, когда нам сообщили эту трагическую весть.

Он неплохо справляется. Когда он ел грейпфрут, я спросил его, не собирается ли он жениться на Ирмгард. Он жутко скривился, и я стал гадать, от грейпфрута или от мысли об И. Оказалось, что от Ирмгард. Он сказал, что неплохо провел время, но не собирается так быстро жениться.

Вполне одобряю такой подход. Зачем проводить всю жизнь с одной, когда есть так много других, красивых и волнующих, которых можно использовать ничуть не хуже. Или надо стыдиться этого слова "использовать"? На самом деле это женщины нас используют, и я прямо сказал Хайни, что она хочет за него замуж. Ни малейших сомнений в этом. Она не посмела играть в эту игру со мной, но с ним - попробует. Американское гражданство так нужно некоторым людям.

Я тоже скоро его получу. Необходимо сперва получить определенный ранг в армии, для доступа к гражданству. Еще один мундир... Как и прежний, он будет висеть в шкафу, кроме разве что особых случаев. Не люблю носить форму.

24 сентября

"Ut quis longinquo revenerat, miracula narrabant" [Кто возвращается из дальних мест, рассказывает о чудесах (лат.). - Примеч. амер. изд.].

Большие новости за время моего отсутствия. Вашингтон гудит. Похоже, Иосиф [Сталин] сделал собственную атомную бомбу! Американские ВВС зарегистрировали радиацию от нее. Подозреваю, что Сталин сделал это именно сейчас, когда Вашингтон пуст, чтобы выиграть время.

Конечно, при всей своей тупости русские могли построить такую бомбу только с помощью своей агентуры. Я давно и очень жестко об этом говорил, но сейчас, может быть, кто-нибудь прислушается. Паш говорил мне, что проект [американский атомный проект] кишмя кишит эмигрантами, в основном немецкими евреями, большинство из них были коммунистами и посылали информацию в Москву чуть ли не ежедневно.

Некоторые из этих сведений я получил сам из военных радиоперехватов посланий советских агентов, другие, включая также специальное оборудование, тайно перевозились в сумках дипломатов морскими конвоями из Галифакса. И все это с молчаливого согласия Рузвельта! Да, теперь Америка расплатится за предательство Рузвельта.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное